- Ты ведь агент в военном отделе тайной полиции, - скорее уточнил, чем спросил Дориан, - для особых поручений? Боец с особыми способностями. Твои шефы - лорд Раджек Кертье и генерал Бредли Кинг. Верно?

- И то, и другое, - загадочно прошептал Грэй, прильнув губами к волосам девушки и еще нежнее обнимая ее под плащом.

- С самого начала? - переспросил Дориан и примолк. О детстве вспоминать не хотелось. Положение побочного сына в княжеском доме было незавидным, отсюда и началась обида на брата. О юности - тем более. О своей первой, безответной, любви и цене, заплаченной за спасение этой женщины? О ничтожестве-брате, который поднял меч на женщину, которой не был достоин даже ноги целовать и о родовом проклятии, поразившем их род 300 веков назад? - И о чем бы ты хотела послушать, Ласточка?

- До шести лет я не знал своего отца, - начал рассказывать Дориан. - Мама ничего мне о нем не говорила. Она была ведьмой, очень сильной. И красивой. Ты на нее похожа, поэтому я когда увидел тебя, сразу вздрогнул. Те же роскошные волосы, белая кожа, яркие глаза... Мама была очень веселой, она часто пела и смеялась, и говорила: "У меня есть ты, у тебя есть я, и зачем нам еще кто-то?". А однажды я пришел домой с прогулки, и застал незнакомого мужчину с каким-то толстым мальчишкой, и мама сидела напротив, впервые грустная и нервная. Я сразу подумал, что это из-за этих двоих и с первого взгляда невзлюбил их. А мама сказала: "Дориан, это твой отец, а это твой старший брат Жерар"... Мой отец был феодалом, жил в большом замке на склоне горы, на который мы, дети, только смотрели. За семь лет до этого, оказывается, у них с мамой был роман, но отец не собирался расставаться с женой, за которую взял большое приданое, а мама была слишком гордой, чтобы просить помощи. Но отец все-таки узнал, что я его сын, и явился, чтобы признать меня и взять на воспитание. Он твердил: "Мой сын - не щенок беспородный, и должен расти в достойном доме, а не в твоей лачуге!". И нас увезли в замок. Маму поселили во флигеле, как прислугу, а меня разлучили с ней и стали воспитывать. То, что я в замке существо второго сорта, понятно было сразу. Все заглядывали в рот Жерару, а по отношению ко мне только выполняли долг. Самыми лучшими временами в моем детстве было лето, когда мама возила меня к морю. Я бегал по берегу, плескался в воде, собирал камешки и ракушки, и не хотел, чтобы наступала осень, когда пора возвращаться в замок, к равнодушному отцу, его сварливой жене и заносчивому брату...
Дориан вздохнул.
- Ну а потом мы стали взрослыми юношами, - тихо сказал он. - Ты уверена, что хочешь услышать эту историю? Женщины ревнуют даже к воспоминаниям...

- Да нет, - Дориан усмехнулся, - с двадцати лет у меня началась совсем другая жизнь, в которой у меня был только я... Все началось с битвы, в которой мой братец отличился, навлек на себя гнев богов, породил магию крови... и убил женщину, за спасение которой я заплатил самую дорогую цену... Но об этом я не имею права рассказывать. Может, хочешь послушать, как я веселился однажды на Земле лет 100 с чем-то назад? - задорно усмехнулся Дориан. - Ох и дал я прикурить у них в Европе! Однажды веселились мы с Гарри и Рэдли в Лондоне, с местными. Недели две не просыхали. Земляне - слабаки, после третьего ящика абсента с джином под стол полезли. А я на десятый день немного подразмяк и начал болтать всякую жалостливую муть о себе, о своем проклятии и жизни поганой. Ну, чего по пьяни не натреплешь. А поблизости оказался один парень, который пробовал себя в сочинении книжек. Ну и переписал мою историю. Я прочитал книгу, все ругательства перебрал. Ты бы знала, как он все переделал! Сделал из меня какого-то сопливого придурка, придумал какого-то убитого художника, и выдумал, будто моя любимая покончила с собой. Я уже хотел ехать в Англию, объяснить ему, что он записал неправильно, а он уже умер. Так земляне и читают нравоучительную сказку для детей вместо моей подлинной биографии...

- Да нет, больше, - игриво подмигнул Дориан, предлагая поиграть в "угадайку". - Хмм... немного! - он надеялся увести разговор подальше от вопроса о том, что он использует для своей молодости. Кто знает, как девушка отреагирует на его тайну... Он не хотел, чтобы Ласт в ужасе шарахнулась от него... - Как думаешь, сколько мне лет на самом деле?

- Да нет, больше, - Дориан заправил за ухо волнистую прядку. - Ладно, признаюсь: мой возраст измеряется тысячелетиями. Именно так, во множественном числе. Многие задаются вопросом, как бы они жили, зная, что им дарована вечность... Так вот, я знаю ответ на этот вопрос.

- По-разному, - ответил Дориан. - Бывают времена, когда я чувствую себя счастливейшим, ведь мне не нужно бояться быстротечности времени, вся жизнь принадлежит мне, все удовольствия и красота, которые она дарует, мне доступны. Но потом, когда я вспоминаю о том, что никто из людей, дорогих мне, не сможет разделить со мной это благо, что мне суждено терять всех, к кому я привяжусь душою, хочется расколотить себе голову об стенку.

- Ты не так поняла, - Дориан невесело скривил губы в горькой усмешке. - Никто больше не живет вечно. Люди стареют и умирают. А я ничего не могу для них сделать. И уже устал терять друзей, близких и женщин...

- Потому, что таких, как я, больше нет, - со вздохом ответил Дориан. - Когда я соглашался на эту сделку, то был очень неопытен и еще не умел мыслить далеко вперед. И только потом я понял, почему мой "компаньон" так ехидно ухмылялся, когда мы подписывали договор. Он-то понимал, каковы будут побочные действия... Во Вселенной есть только один бессмертный, кроме меня, это хэвенский король.

- Да, хочется получать от жизни по максимуму... Но если я к кому-то привяжусь, это плохо. Потом тяжело... Да, мы с ним неплохо общаемся. И как будто понимаем друг друга. Только этот юноша еще не все "прелести" долголетия познал...
*
Катрин села и вопросительно посмотрела на профессора.

- Маги и эльфы живут дольше обычных людей, - потер переносицу Дориан, - но все равно... Все равно они смертны. Поэтому я стараюсь не заводить особой дружбы ни с кем потому, что друзья умирают, женщины стареют, и в такие моменты я ненавижу свою вечную юность и рад был бы пересмотреть условия сделки, но нельзя, это ведь не договор о продаже зерна или подошвенной кожи... Она заключена навечно.
*
- Я видела Горацио, который атаковал нас с армией своих клонов и поднял зомби, - осторожно ответила Катрин, не совсем понимая, какого ответа ждет от нее Эндрю, - а потом какие-то силы вступили в бой; затем появились Раджек, его невеста с отцом и этот полуэльф, родственник королевы... Только я не поняла, что за сила нанесла Горацио несколько ран, хоть и видела, как он вздрагивает, и на его одежде проступает кровь. Было темно, и некогда было отвлекаться. Я действовала инстинктивно, когда на моих близких нападают, я встаю на защиту, - заключила Катрин. - А что?

Катрин озадаченно сдвинула брови.
- Так я не понимаю, - осторожно сказала она, - они твои родственники, или охрана? Или... - она вспомнила ходившие по столице слухи о необычных экспериментах ученых, пытающихся создать искусственных людей. - Они? - женщина замолчала, давая Эндрю выбрать: рассказать ей подробнее о своих домочадцах, или повременить.
Еще ей не очень понравилось то, что Эндрю все-таки видит в ней не асассина, а женщину, не способную сражаться. Но Катрин уже не была той строптивой девчонкой, которая когда-то доводила до отчаяния родителей своим прекословием. Она обрела женскую мудрость, и понимала, что лучше договориться о компромиссе, чем ломать копья и портить отношения.
- Хорошо, - сказала она. - Но если нападут на меня, я буду защищаться. Поверь, я это хорошо умею, иначе не дослужилась бы до старшего асассина... И еще, с Горацио я должна разобраться сама. Это дело Ордена. Рыцари сами карают отступников, таков устав.

- Они не совсем обычные люди? - сформулировала Катрин. - Я видела Селима в бою в комнате для арестованных, это невообразимо. Обычный боец так сражаться не может. И в саду тоже... Эндрю, - она ласково взяла профессора за руку, - я не часто кого-то о чем-то прошу, и, может, лет десять больше ничего не захочу. Но скажи своим близким: если им придется схлестнуться с Горацио и его присными, пусть с остальными делают что угодно, а его доставят ко мне живым. Я должна буду отвести его в замок Ордена на суд. Хорошо?
*
- А что, ты знаешь бессмертную девушку, кроме моей безответной любви? - оживился Дориан. - Которая не состарится через 300-400 лет и не умрет?