- Я постоянно работаю над собой, - Джетт аккуратно подшивала полоску ткани, стараясь не исколоть пальцы иголкой, - стараюсь стать такой, как нормальные женщины. Но я болезненно ревнива. Фобос красив, молод, обаятелен, и поэтому нравится многим женщинам. Некоторые начинают откровенно кокетничать с ним. А мужскому самолюбию льстит быть центром внимания у женщин... Так вот, каждый раз, когда Фобос улыбается в ответ на очередное заигрывание, у меня просто голову сжимает. И я не всегда могу совладать с собой. Как бы научиться понимать, когда есть повод ревновать, а когда нет?..

- Понятно, - Джетт потянулась за катушкой, чтобы втянуть новую нитку. - Сама знаю, что иногда слишком бурно реагирую, но просто... Не знаю. У нас если девушка строит глазки женатому мужчине, про нее подумают, что она... ну, непутевая, и относиться будут соответственно, а тут как будто смотрят на это проще. Может, и мне надо рассуждать так же, и иногда даже удается не сорваться, когда очередная красавица с декольте до талии заигрывает с Фобосом...

- Да уж, придется, - Джетт уколола палец и тихонько зашипела от боли, - я дорожу своей семьей и не хочу ее разрушить. И потом, наверное, Фобоса уязвляет мое недоверие.

- Иногда обращает, - припомнила Джетт. - Когда я приревновала его к бывшей подруге, а потом, не разобравшись в ситуации, набросилась на фрейлину, которая зашла в его покои по какому-то делу, он был сильно обижен из-за того, что я заподозрила...

- С фрейлиной? - со вздохом спросила Джетт. - Ох, Фобос, Фобос... Знаете, я догадывалась, что к этому и шло.

- Тут тонкая грань, - грустно сказала Джетт, - ее легко перейти. Чрезмерная слабость выглядит карикатурно, да и совсем уже беспомощная особа, которая ничего тяжелее помады не удержит, довольно быстро начинает вместо умиления раздражать; слишком нежная девушка становится кисейной барышней, а чрезмерное подчинение... Согласитесь, совсем уж тенью мужа становиться тоже не следует, рано или поздно ему надоесть слушать только "да, ты прав, как ты скажешь", однажды он может спросить: "А свое мнение у тебя есть, или ты все слова кроме "да-да, милый" забыла?". Жене моего брата как-то удается совмещать в себе женственность и самостоятельность, поэтому у них счастливый брак. Было, конечно, всякое; кузен однажды изменил жене, а она, начиная работать на Галии, сдружилась с человеком, который помогал ей освоиться там и познакомиться с новым миром. Но брат с женой смогли пережить эти моменты, и теперь у них снова все благополучно. Синдия умная женщина. А я, наверное... Мне не удается совмещать в себе эти качества. Все время бросает из крайности в крайность...

- А наших троих детей что, под забор подкинуть, как котят, и три года вместе вычеркнуть как неправильную запись в книжке? - горько усмехнулась Джетт. - И мне пойти в неизвестность, жить на улице и спать на скамейке, только потому что я имела свое мнение, а на моем месте будет какая-то тихоня? Почему-то в самом начале, в первые месяцы, он даже не замечал, что у меня на что-то есть свое мнение, нам было хорошо вместе, мы не разлучались дольше, чем на полчаса, мы засыпали в обнимку и просыпались так же, а потом как будто сглазил кто-то. Может, вы лучше понимаете, почему вначале Фобос любил меня такой, какая я есть, а потом стал каждую деталь замечать?.. Знаете, мне легче утопиться, чем уйти и знать, что мое место заняла какая-то другая.

- А я, наверное, эгоистка, - сказала Джетт. - Потому что когда представляю себе жизнь отдельно от Фобоса... Легче представить себе жизнь без рук или ног. Жить отдельно, зная, что он ласкает другую женщину, спит с ней, целует ее... Это слишком больно. Если у нас нет никакого шанса... то море тут под боком, - королева втянула новую нитку в иголку. - Пусть живет без меня, а я без него жить не могу. Я люблю его, понимаете? А он хочет отбросить меня как ненужный хлам только потому, что я не соответствую его идеалу... Это жестоко, бесчеловечно, это... это... У нас ведь дети. А для Фобоса это пустой звук? Он все готов перечеркнуть только потому, что я не похожа на тех девиц, которые вокруг него вьются? И они, бесстыжие, если принимают его ухаживания и женатого мужчину у жены и детей отбирают. Даже я не могу этого понять, а вы говорите, дети поймут?..
Джетт взяла себя в руки и вытерла слезы. И с улыбкой спросила:
- А теперь сбросим маски: кто из наших мужей попросил вас провести со мной эту беседу?

На возглас жены Карла Джетт медленно и не сразу подняла голову. Королева полулежала в шезлонге у моря и куталась в шаль. Она сидела с закрытыми глазами, почти неподвижно.
- А? - рассеянно переспросила она. И посмотрела на эльфа. "Из Галии, наверное?". - Добрый день, господин...

Джетт подбежала к ним.
- Алиодор! Доктора, срочно! - закричала она охраннику; тот понял, что ситуация серьезная и умчался.
Через три минуты примчался доктор. Тем временем Джетт старалась остановить эльфу кровотечение и привести его в чувство. Ее подруга помогала ей.

- Он выздоровеет? - с надеждой спросила Джетт. "Бог солнца? Я о нем много слышала... Но самого его не видела. Кажется, это с ним рассталась его избранница. Бедный... Мой товарищ по несчастью..." - страдания самой королевы отодвинулись на второй план; сейчас прежде всего было помочь раненому.

- Да уж, от такого удара по голове может и память пропасть, - Джетт не раз видела такие случаи в армии. - Чем же это его? И за что?

- Все в порядке, - Джетт старалась говорить тихо, чтобы не вызвать у раненого головную боль, но внятно, чтобы он все слышал. - Не волнуйтесь. Мы вам поможем. Лежите спокойно, вам нельзя вставать.

- Я не знаю, - ответила Джетт сразу на все три вопроса, - вы вышли на пляж из рощи и потеряли сознание. Не переживайте, будем надеяться, что когда вы окрепнете, память постепенно восстановится. У вас большая рана на голове. Пожалуйста, не нервничайте.