Эрик сидел на подоконнике, наблюдая за полетом черного дракона высоко в небе, под самыми облаками.
- Я понимаю, дядя, - сказал он. - Извини. Я зря это сказал. Привык прятать за маской цинизма истинные чувства. Все время боюсь, что меня сочтут тряпкой, если я выкажу слабость.
Он снова посмотрел на дракона. Красивый ящер. И как легко он скользит в воздушном потоке. Одно удовольствие наблюдать за ним.

- Нет, наоборот она ценит прямоту и открытость, - Эрик проводил взглядом улетающего дракона, оценив мощный размах его крыльев и повернулся к отцу и дяде. - Иногда она даже не по-женски прямодушна. Просто она боится слишком бурного выражения чувств. Поймите ее правильно, в горах ей пришлось выдержать такое, что сломало бы иного мужчину.

- Женщины, разве их поймешь? - вздохнул Куолен. - Как я ни пытался, так и не смог. Единственное, что осталось для меня полем неизведанным - их логика. Знаете анекдот: лежат две книжки, тоненькая и толстая. На первой заголовок: "Общая логика". На второй - "Женская логика, том первый". По-моему, часто они сами себя не понимают.

Эрик тоже молчал, прикрыв глаза и скрестив руки на груди. Эта поза помогала ему снять напряжение и обрести ясность мысли. Что-то сродни медитации. "Ждать, пока ситуация не изменится... Только это и остается...".

Эрик промолчал, хотя и сам думал так же. Конечно, его не радовало то, что он все-таки потерял Кристель, теперь уже без надежды вернуть то, что было. "Вот так, матерого волка поймали как щенка. Сам не заметил, как попался... Что ж, если ее не вернешь, то постараюсь хотя бы нашего сына сюда переправить. Ведь в нем половинка и от нее. Поучусь быть хорошим отцом..."
"Кристель", - повторил он про себя. Это имя было как лесной родник, как кубик льда в стакане воды, как хрустальный колокольчик... "Выкинь эти глупости из головы, Куолен. Ты сам виноват, что она теперь на тебя волчонком смотрит!".

- А твои дети? - подал голос Эрик. - Разве ради них жить не стоит? - он покосилсяна Ану и чуть понизил голос, чтобы не разбудить малыша. - Мальчикам нужен отец, притом родной, а не дядя, не племянник и, Боже упаси, не отчим. Доказательство перед тобой, - он скромно указал на себя, - может, если бы мама жила с отцом и он меня воспитывал с детства, я не ввязывался бы во всякое... не буду уточнять что.

- Еще и я грубил, - тихо сказал Куолен. - Глупый мальчишка. На улице раздам тумаков за "ублюдка" и "твоя мать шлюха", получу леща в полиции, возвращаюсь домой и матери на каждое слово десять отвечаю, и все наперекор. Бедная мама...
Он поморщился от нарастающего желания закурить, но при отце и дяде, не приемлющих табачный дым и при маленьком Ану решил воздержаться. "И Кристель сейчас нелегко перед таким выбором. Интересно, что она сказала дома о своем исчезновении?.. Ох, ребята, как же вы все запутали...".

- Дядя, я тебе сочувствую, - Эрик слез с подоконника, - но умереть это не выход, я это уже прошел три раза. Здесь всегда есть надежда на лучшее. Крохотная, маленькая, слабая, но есть. Надо ее только заметить и не упустить. А там - только пустота, мрак и безнадежность. Я все отдал, чтобы оттуда вырваться, а ты наоборот туда рвешься?