- Я говорила Аруэлю, что готова остаться, если иначе он не хочет жить, - приподнялась на локтях Кристель, - но он не хочет чтобы я оставалась рядом только по долгу... Проявляет великодушие, а я чувствую себя еще более виноватой...

- У меня разрывается сердце от того, что я не могу дать ему того, что он хочет, - Кристель пощупала под халатом узкий шрам под левой грудью, - чтобы спасти его и отвести от дурных мыслей, я готова сделать все... И только одно мне не под силу... Мама, я ведь до последней точки дошла, - девушка уткнулась лицом в подушку и сжала зубы, давя рыдания, - я ведь даже пыталась... Ну что я за дрянь такая!

- Опять бежать, - Кристель лежала на боку с широко открытыми глазами и остановившимся взглядом. - С Земли, с Галии... Наверное, у меня судьба такая, бегать... Господи, как я устала. Думала, хоть там смогу устроиться, если здесь мои фото на каждом столбу, и вот снова...

- А можно ли перестать любить, мама? - Кристель пошевелилась, пытаясь сесть. Плечи и спину пекло; конечно же, обгорела у бассейна. - Если это единственный способ помочь Аруэлю, я к нему вернусь и больше не посмотрю на другого мужчину... Но он же поймет, что я это делаю из жалости, потому что чувствую себя виноватой перед ним, и откажется, опять скажет "ты не должна жертвовать своим счастьем ради меня", а я не буду счастлива, если кто-то из-за меня умрет.

- Ты права, мама, - задумчиво сказала девушка. - Это самое лучшее решение, а заодно и проверка для всех нас троих. Буду заниматься работой, готовиться к рождению ребенка, читать... Куплю пианино и снова буду играть. Я ведь там снова начала музицировать, ты не поверишь, но я этому не разучилась за десять лет. И думаю, что через год ситуация определится яснее... А то сейчас сгоряча мы только хуже все запутываем.

- Да, я тоже это и имела в виду, - Кристель села, морщась от боли в обожженных плечах. - Лучше если все мы втроем возьмем тайм-аут и по отдельности соберемся с мыслями... Успокоимся. Лучше было бы даже свести общение к минимуму, но так как это невозможно, просто постараемся не касаться больной темы... Ох, как плечам больно, похоже, я совсем забыла что такое солнце Калифорнии...

Кристель открыла шкафчик в поисках крема после загара. Теперь, когда они нашли оптимальное решение, девушка почувствовала себя лучше, даже голова перестала болеть.
- Да, такой жары, как в нашем Л-А там не бывает, - сказала она. - А знаешь, я забыла тебе рассказать что теперь летаю на драконе. Его зовут Норберт...

- Ты же знаешь, мама, без полетов я долго не могу, - рассмеялась Кристель, смазав лоб и щеки кремом. - Когда я искала работу, меня спросили, чем я занималась здесь. Я ответила "водила самолет". И мне предложили в таком случае найти работу, связанную с полетами на драконе.

- Надо попробовать, - Кристель распустила косу и стала расчесывать волосы, - может, получится. На Галии очень красивые цветы, хотелось бы вырастить такие же на клумбе в своем дворе.

- Знаешь, внешне они оба привлекательные, - Кристель по привычке собрала волосы в "хвост". - Аруэль после того, как отказался от сана, помолодел и выглядит лет на 20. Наверное, даже моложе меня, - девушка придирчиво изучала в зеркале свое лицо. За эти недели у нее между бровями залегла горькая складка, и Кристель помассировала ее кончиками пальцев, пытаясь сгладить. Лоб, щеки и нос покраснели и напоминали кожицу спелого помидора. - Ох, на кого я сейчас похожа!

- Может быть, - Кристель по привычке устроилась на подоконнике, покачивая ногой в маленьком голубом тапочке с изображением кошачьей мордочки. - Может в глубине души я это чувствовала, только сама себе не признавалась в этом. Он - почтенный эльф, бог солнца, ведь если его избрали, значит, он достойный, ничем себя не запятнал. А я? Боюсь, что на мне клейма ставить негде. Конечно, я могла бы сказать "я ничего плохого не хотела, это все Эрик, я шла за ним как жена декабриста", но это оправдание слабой женщины. Мне было не 5 лет, когда я начала работать в его отряде, а 25, и я должна была включать мозги... Даже не понимаю, почему Аруэль обратил внимание именно на меня. Ведь в наших мирах столько девушек чище и лучше меня, которые не стреляли, не взрывали, не были любовницами международных террористов и не грабили казначейство. Но почему-то именно я стала женщиной, которую он полюбил... Странно, правда, мама?

- Да, знаю. И не совсем с лучших сторон, - вздохнула Кристель. - Знаешь, ты права, с какой-нибудь домашней тихоней Аруэлю было бы скучно... Зато со мной, наверное, с ума сойти можно.
В комнату постучался Марк:
- Крисси, если тебе уже лучше, может, вечером устроим семейный ужин? Папа предлагает собраться всем пятерым, заказать ужин из ресторана...
- Вы же еще не пробовали мою выпечку, - вспомнила Кристель. - Я забыла тебе рассказать, мама, что наконец-то научилась печь пироги. Могу что-то приготовить к чаю.

- Так сильно обгорела? - Кристель посмотрела на себя в зеркало. - Да, вид еще тот. Косметологам будет много работы.

- Интересно, попробуй, - Кристель отошла от зеркала, устроилась в кресле у компьютерного стола и живо наклонилась вперед, приготовившись слушать. - Может, я действительно недооцениваю себя.