*
Весна в этом году пришла рано. Южный ветер задул уже в конце апреля, а в начале мая обозначились первые проталины. Снег начал проседать, теряя свою слепящую белизну, и снегопады стали реже и скуднее. Даже автобусную колею за ночь не присыпало снегом. "Ранняя весна в этом году", - думала Алина Добровольская, по утрам выводя на Кольцо свой внедорожник "Мерседес g500 4x4". Привычная встреча с водителем первого автобуса из Воркуты у стелы с названием поселка, бибиканье и миганье фарами, а иногда - обмен парой реплик на ходу.
- Зимник скоро поплывет, - сказал ей на днях водитель, - опять скакать будем!
- Значит, поскачем, - отвечала Алина, - подушками только запасемся, чтобы ничего себе не отшибить.
Вечерами она возвращалась домой уже после того, как поселковый автобус заканчивал свои рейсы и на Кольце уже почти никого не было. Все местные автовладельцы возвращались на Заполярный гораздо раньше, а посторонние сюда заезжали редко... До недавнего времени. Так что вечерами Добровольская рулила по Кольцу практически в полном одиночестве.
"Ты все же чудила, - говорил ей босс, - каждый день штурмуешь Кольцо и в пурги, и в распутицу! И главное, на работу не опаздываешь, хоть и живешь дальше всех... Впрочем, я сам чудила, - всегда добавлял он, - все думаю: может, не уедь я тогда в Сыктывкар, и Юршор не закрыли бы?.. Не поверишь, до сих пор жалею. Детство у меня, конечно, было сволочное, но поселок-то в этом не виноват..."
Дом, в котором прошло детство Алины, был уже расселен и грустно смотрел на выезд из поселка пустыми черными окнами и был заметен снегом почти до третьего этажа - долго будет таять! Проезжая мимо, Алина всегда притормаживала и находила взглядом свои окна: это кухня, где так уютно пахло мамиными пирогами и бабушкиным вареньем из тундровых ягод, здесь - спальня родителей, а на этом балконе коротким летом курил отец, а это - ее окно, где была ее комната: обои с диснеевскими принцессами, стопка учебников на столе, лампа под розовым абажуром, плюшевый мишка в углу кровати...
Бабушки давно уже нет, а родители перебрались в Воркуту, в симпатичную "двушку" на улице Дончука. Сама же Алина теперь живет в другом месте. Рядом с поселковым энергоблоком, распределяющим электроэнергию на Заполярном внутри двора, окруженного несколькими домами, вырос второй такой же куб, где Алина за прихваченной ржавчиной дверью обустроила себе лофт по своему вкусу. Стены были из неотшлифованного камня, деревянные детали - массивные, нарочито небрежно отделанные, словно пропитанные черным маслом, умеренно шершавые; винтовая лестница в два витка опоясывала массивный металлический столб в середине просторного помещения. Цветовая гамма - бежевый, коричневый, черный, все подобрано и подогнано практично и с умом. Жилье это скорее подошло бы мужчине, чем молодой женщине - ничего лишнего, никаких кружев, рюшек и безделушек, строгий, почти армейский порядок. Только на каминной доске из черного мрамора - несколько фигурок из оленьего рога и шкур - подарки оленеводов из тундры. Алина четко представляла себе, как выглядит ее идеальное жилье, и внутренность разноцветного куба декорировала по своему вкусу. Первый этаж представлял собой студию, где только кухня скрывалась за перегородкой и санузел находился за дверью, стилизованной под необработанное дерево. Гостиная, столовая, барная стойка, прихожая с встроенным шкафом, дверь в гараж. На втором этаже - комната хозяйки и две гостевых спальни, два санузла, кабинет и библиотека, мини-гостиная с домашним кинотеатром и музыкальным центром, и гардеробная комната. Дом был подключен к автономной системе коммуникаций - подарок босса.
"Раз уж ты так сентиментальна и не хочешь покидать малую родину, - сказал он, - надо, чтобы ты чувствовала себя там комфортно и свободно". Он широким жестом оплатил "автономку", проводка которой в тундре стоила бешеных денег и была сопряжена с огромными трудностями.
У бездействующего Дома культуры Алина дисциплинированно притормозила перед светофором. Привычка жать на тормоз при виде красного сигнала даже на пустой дороге укоренилась у нее накрепко.
Солнце разогнало пухлые клочкастые тучи, Алина опустила защитный щиток над лобовым стеклом и надела солнечные очки. "Печка" в салоне работала исправно, и Добровольская перекинула на заднее сиденье свою черную шубку из норки, чтобы ничего не сковывало движений за рулем, и переобулась в удобные для вождения ботинки на тонкой подошве. Тундра не любит бесшабашных или неуклюжих водителей и учит их уму-разуму сурово.
Автобус стоял у остановки в конце улицы, высаживая приехавших из города и принимая местных, торопящихся на работу в город. Он ходил теперь лишь раз в три часа и в "часы пик" наполнялся до отказа.
Знакомый водитель такси "Автолига" пропустил ее на выезде, приветливо просигналив. На заднем сиденье расположилась молодая пара - девушка высунула в окно телефон и записывала видео, а парень азартно молотил пальцами по планшету, набивая пост. Конечно, опять блогеры-путешественники, очередные охотники за "северной экзотикой".
Пиликнул телефон на доске. "Вечером заедь в клуб", - приказывал абонент "СуперБосс". "ОК", - ответила Алина, другой рукой держа руль.
Сегодня днем она должна была работать в офисе, поэтому Алина направилась в сторону Воркуты.
Площадь Металлистов встретила ее свежеочищенными дорогами и тротуаром и гребнями снега на обочинах - уже не очень чистого, буро-серого, раскисшего. "Весна еще в начале..." - пропела Алина строчку из ранней песни Высоцкого и снизила скорость, выруливая на площадь - в промежутке между домами снег, грязь и вода превратились в кашу, и Добровольская старалась не заляпать машину и не окатить кого-нибудь фонтаном брызг.
У чебуречной стояла небольшая группа ненцев, ее знакомых оленеводов из стойбища, зимующего поблизости от Заполярного. Невысокие, коренастые, круглолицые, с узкими черными глазами, на первый взгляд они были похожи, как близнецы, но Алина, часто общающаяся с коренными жителями севера Коми, знала, что они такие же разные, как и белокожие, и умела различать их. "Наверное, мы им тоже кажемся одинаковыми..."
Среди ненцев она увидела своего знакомого оленевода Илко, вырезавшего для нее фигурки из оленьих рогов, и притормозила, чтобы поздороваться.
- Ань торова, добрый день, - она выглянула из окна и заметила, что лица ненцев невеселые и озабоченные. - Что-то случилось, Илко?
- Ань торова, Алина, - ответил Илко. - Опять приезжали чужие люди, хотят, чтобы мы ушли.
"Опять чужие люди... И к нам они зачастили и тоже давят и грозят, чтобы мы по-хорошему сваливали... Приезжают, и ничего им у нас не нравится, все хотят на свой манер переделать!"
Алина запарковалась у главного входа в гостинично-деловой комплекс "Воркута" и прошла в вестибюль. Покосившись в сторону зеркального стекла, она увидела стройную молодую женщину с черной стрижкой "каре" и безупречно ровной челкой, в шубе до колена и меховых полусапожках на "платформе". На шубе жемчужинками поблескивали тающие снежинки.
Часть комплекса занимали офисные помещения. Два этажа - гостиничные номера. Первый этаж - торговый центр и фудкорт. "Нерону" принадлежало большое помещение, сделанное из трех двухкомнатных номеров. Босс провел перепланировку, создав большой зал для персонала и небольшие кабинеты для руководства. Столы работников отделялись друг от друга непрозрачными перегородками. "Много не наработаешь, когда сидишь на виду, как макака в зоопарке", - сказал босс. Одна инициативная сотрудница сразу начала докладывать ("А Климов за перегородкой порносайты смотрит, а Евдокимова на рабочем компьютере приватную переписку ведет!"), пока босс не долбанул по столу могучим кулаком: "Я вас надзирателем не назначал! Чем ходить и на чужие столы смотреть, лучше за своим побольше времени проводите!". Сотрудница поджала губы и попыталась информировать Алину, но и от нее получила отповедь: "Занимайтесь своей работой, а не выслеживайте, кто чем занимается!" и вынуждена была прекратить свою деятельность. Теперь она ходила с видом оскорбленной добродетели, с начальством здоровалась подчеркнуто учтиво, но в ее интонациях чувствовалось льда больше, чем в январской реке Воркуте или Усе, а на коллег изредка выдавала негромкий шип, но открыто, как раньше, выяснять отношения не решалась.
Алина прошла в кабинет. Первые полчаса на работе, до прихода остальных сотрудников, она любила особенно: можно посидеть в тишине за столом, глядя в окно, не спеша выпить кофе из кофемашины, обдумать предстоящие дела, сделать отметки в ежедневнике, пробежаться по новостям в Сети - да, и Алина иногда могла заглянуть на "нерабочие" страницы Всемирной паутины, поэтому и не ругала за это сотрудников - если только их любопытство не шло в ущерб работе, и пресекала попытки самозваных "смотрящих" всех "построить по боевому расписанию".
Сменив полусапожки на официальные туфли-"лодочки", хранящиеся во встроенном шкафу, Алина запустила кофемашину, включила компьютер и перелистнула страницу ежедневника.
Ага, босс заходил сюда вечером, после того, как все разошлись - на сегодняшней странице его рукой была оставлена запись: "Бизнес-люкс для Навицкой на ...мая, д/начала - на неделю!". Ярик добавил: "Продлить Петрову пропуск на "нулик" сразу, как придешь, а то этот чушман сегодня придет и, если его не пропустят на шоу, развоняется на всю тундру!".
Итак, два дела у нее уже есть; что еще на сегодня?..
Составляя список, Добровольская вспоминала свое знакомство с Натальей Навицкой прошлой осенью в Петербурге. Алексей Матвеевич задумал расширить свой бизнес за пределами Коми, замахнулся, не много, не мало, на Северную столицу, и отправил верную помощницу выбрать и приобрести помещение для клуба и квартиру - чтобы, приезжая в Питер, не хлопотать с гостиницами.
Выбирая квартиру, в одном из дворов Алина стала свидетельницей бурной ссоры двух молодых женщин и последующей гибелью одной из них... Так получилось, что Алина обратила внимание на одну деталь, которая ускользнула от всех остальных, и в итоге это помогло раскрыть преступление и избавить вторую скандалистку от ошибочных подозрений в убийстве. Наталья Навицкая немного помогла ей с выбором помещения на Думской улице. Это была подруга босса, популярная писательница, автор серии детективных романов. Спокойная, строгая и волевая, Навицкая располагала к себе. После десяти лет армейской службы она укрепила характер и стала остра на язык, и одна из немногих устояла перед чувственным магнетизмом босса - "знаю я их брата, как облупленных, и на их примочки не ведусь!", снискав себе его уважение.
Алина отпила кофе и зашла на сайт гостиницы. Требуемый номер на указанные даты оказался свободен, и Алина быстро забронировала его для Натальи. Один пункт выполнен.
Пропуск для Петрова... Это куда менее приятное задание. Но надо подписать продление, иначе скандала не оберешься.
Больше всего Алине хотелось выпустить Петрова не в комфортный зрительный зал на цокольном этаже "Нерона", с удобными креслами, баром и тотализатором, а на арену, против самого крепкого и неистового бойца. Интересно, с какой рожей этот лощеный хам и горлопан выползет с ринга!..
Именно Петров уже дважды приезжал на Заполярный в окружении своей подобострастно кивающей свиты и твердил, что поселок бесперспективный, что в рамках программы сжатия его надо как можно скорее полностью расселить и отрезать коммуникации. "Поселок еще живой и хочет жить, - злилась Алина, - но разве этот арбатский пижон поймет? Уже вынес приговор и прет, как бульдозер!"
А недавно в Дзене появился сюжет - люди из пресс-центра Петрова якобы взяли интервью у жителей поселка, и большинство людей дружно высказались в пользу расселения, костеря Заполярный почем зря. Видеорядом мелькали самые неприглядные кадры поселка.
"Это кто такие, Что за клоуны? У нас таких не проживает! Что за туфта?! Петров, ты совсем кувырнулся?" - обрушился на сюжет шквал комментариев от настоящих жителей Заполярного, пока чиновник не велел закрыть ленту комментариев. И когда он со свитой снова прикатил сюда, их встретили местные работяги и так обложили "за брехню", что чиновник стушевался и ласточкой юркнул в машину. Это увидел водитель автобуса и, свирепо гуднув, "подрезал" машины незваных гостей, мешая им выехать. Они были вынуждены объезжать автобус чуть ли не по самые окна в полужидкой снежной "каше" пополам с грязью и угольной пылью, и довольно быстро машины утратили свой холеный блеск. И тут какой-то сорванец скатал крепкий снежок с ледышкой и запулил в машину Петрова, так, что по багажнику грохнуло, как из пушки. Испугавшись, водитель Петрова дал по газам, окатив две другие машины фонтанами снежной грязи из-под колес, и из поселка они выезжали в таком виде, что Алина чуть не въехала в столб от смеха, увидев их на выезде.
Приезжая в командировку в Воркуту, столичный чиновник, занятый в северной "программе сжатия" Евгений Петров первым делом заказывал себе пропуск в клуб "Нерон" с доступом "на нулик", цокольный этаж, где находилась гладиаторская арена и проводились спарринги по боям без правил.
Скандальный и злопамятный нрав москвича стал в Воркуте и на Кольце притчей во языцех, и никто не рад был с ним контактировать. Так что лучше продлить ему пропуск - просто чтобы избежать лишней встречи с этим неприятным субъектом.
*
День покатился по накатанной колее.
- Алина Сергеевна, вам звонят...
- Алина Сергеевна, вот документы, которые вы просили!
- Алина Сергеевна, пришел человек из пожарной охраны...
- Алина Сергеевна, счета из Петербурга прислали!
- Алина Сергеевна, Алексей Матвеевич напоминает, что ждет вас в клубе к 20.00!
Так, сегодня опять не удастся вернуться домой пораньше. Хорошо, что приближается полярный день, вечера становятся все светлее, и домой уже не приходится ехать в чернильной тьме со штрихами снега, врубив ближний и дальний свет фар на зимнике...
Попасть в заброшенный лет тридцать назад микрорайон Рудник на другом берегу реки Воркуты можно было по мосту около Шахтерской набережной. Но по такому мосту машина не пройдет, значит, нужно объезжать с Кольца. Именно там, в катакомбах под бывшим геологическим штабом и расположился фешенебельный клуб закрытого типа "Нерон". Снаружи огромный персиковый дом с остроконечной башенкой выглядел устрашающе, сверкая пустыми окнами и дырами в крыше и перекрытиях, но тем, кто получал доступ вниз, открывалась совсем иная картина...
На Руднике нетронутый снег выглядел чище и свежее, чем в Воркуте, на Кольце и поселках. Здесь его давно уже никто не расчищал... И только дорога к клубу каждый вечер перед прибытием гостей тщательно чистилась. "Мерседес" Алины ехал по белому коридору, "стены" которого поднимались выше крыши массивного автомобиля.
- Привет-привет, первая красавица "Нерона", - сладко разулыбался ей круглолицый румяный Сбарский, как всегда - щеголь с алой гвоздикой в петличке смокинга и белейшей рубашке, - Леха тебя уже ждет, пошел в спортзал железки потягать.
В спортивном зале клуба было холодно, топили здесь экономно, в отличие от остальных помещений, но Алексея Иноземцева это не смущало. Он тренировался голым по пояс, под загорелой кожей перекатывались литые шарообразные мускулы. Могучий торс, "кубики" на животе - таким рельефом не грех и похвалиться.
Сбросив с плеч штангу, он взял полотенце, на ходу закинув его на спину, и подошел к Алине, уже доставшей пачку пропусков на визирование.
Первым был пропуск Петрова.
- Бьюсь об заклад, Лина, - недобро улыбнулся Иноземцев, взяв ручку, - что у тебя руки чешутся отправить его на арену, чтобы из него там все лишнее вышибли. Я угадал?

ТРИ ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ В ТЕКСТЕ

*
Алина сочувственно кивнула. Вот уже и в дружном стойбище оленеводов, откуда родом Илко и Маяне, начался разлад, и все из-за Петрова с его тупым упрямством и гусарским наскоком. Явился в мир, о котором ровным счетом ничего не знает, и пытается всем навязать свои порядки. Трясет своими параграфами и предписаниями и ждет, что все перед ним во фрунт вытянутся. "Дубина, - Добровольская сердито пульнула окурок в сугроб, - ты еще тундре предписание предъяви в трехдневный срок пальмами зарасти и урожай кокосовых орехов дать! Далеко полетит эта бумажка на арктическом ветру!"
- Извините, - сконфузилась она, поймав укоризненный взгляд Маяне.
- Однако не в кармане же носить, - впервые нарушила молчание ненка, - а тундра всякое принимала. Раздоры у нас начались, волнения, - добавила она, - охотники сердятся: зверя добудут, куда девать, если не продать? Оленей растим, для чего? Сертификат просят, а где нам его взять? Да и не дадут, поди.
- Что делать? - спросил Илко. - Мы с Хадко, ергом, убедили людей не сердиться, подождать немного. Но если чужие люди будут нас доставать, - Илко часто ездил в город и перенял кое-какие ходовые выражения горожан и приезжих, - я не знаю, что будет.
- И на наш Заполярный тоже наезжают, - ответила Алина, - те же самые люди. Почему-то хотят срочно его выселить. Мы противостоим им, как можем.
- Мы подождем, - Илко выбил свою трубку. - Однако не к добру этот чужак тут воду мутит...
- Не к добру, - подтвердила Маяне. - И наших обижает напрасно. Мы рады гостям, если гости к нам с добром приходят и устои наши чтят.
Глядя вслед нарте Илко и Маяне, Алина подумала: вот и от супругов Янгасовых она услышала, что агрессивный натиск Петрова на северян к добру не приведет. И принесло же его сюда!..
Проехав мимо чернеющих на фоне серого неба домов, Алина свернула в свой двор, окруженный несколькими домами, которые со стороны тундры образовали нечто вроде подковы - чтобы сдерживать суровый тундровый ветер. В двух-трех окнах еще горел свет. Поблескивали лампочки сигнализации на соседских машинах. Похрустывал снег под ногами припозднившегося мужчины, гуляющего с собакой.
Малой скоростью и с включенными фарами, чтобы не задеть вальяжных дворовых кошек, Добровольская подъехала к своему лофту. Загнав машину в гараж, она еще раз осмотрелась в знакомом с детства дворе. Ее жизнь. Ее дом. Ее поселок.
- Нет, Петров, - пробормотала Алина, - Заполярный мы тебе не отдадим. Заверни губу. За свою малую родину мы горой встанем.
Она стянула тонкие кожаные перчатки и закурила. Вечера все светлее, скоро придет полярный день. А за ним - и лето, недолгое, но долгожданное. Освободившись от снега, тундра расцветает, поражая разноцветьем красок, спешит показать себя во всей красе до того, как придет новая зима. Это лето увидит Заполярный... А следующее? "Шахта еще работает, - думала Алина, привычно перейдя к рациональным доводам, - значит, считать поселок бесперспективным еще рановато, еще поживет, если Петрова удастся осадить. А потом надо будет искать новые перспективы, если мы не хотим, чтобы наши родные места постигла участь Юршора, Советского, Комсомольского... Какие-нибудь альтернативы, чтобы доказать пригодность Заполярного к новому предназначению и обеспечить жителям рабочие места и стабильность. Алексей Матвеевич говорил, что нужно задействовать креативно мыслящих специалистов, которые разработают и раскрутят подходящий проект. Да, без них не обойтись. Надо хотя бы оставшиеся поселки на Кольце сберечь - Воргашор, Северный, Заполярный... Первые два еще в перспективных числятся, - Алина погасила окурок в снегу на крышке урны-пепельницы (уголек коротко пшикнул и погас) и достала ключи. - А нам надо придумать убедительную перспективу для Заполярного. А то Петрова отошьем, а через год какой-нибудь Сидоров в рамках все той же программы сжатия заявится..."
В лофте ее встретило уютное домашнее тепло. Алина включила камин ("Конечно, все - имитация: и горка дров, и огонь, но тепло он дает настоящее... да и где в тундре взять дрова?") и устроилась на медвежьей шкуре у стилизованной черной решетки, из-за которой струилось ровное тепло и доносилось потрескивание - почти как настоящие поленья трещат в огне. Шкуру ей подарил брат Маяне, охотник Савако. "Однако большого зверя поднял, - сказал он, - пришел с юга, начал у нас оленей давить. Двое охотников на него ходили, он их помял. Я третий пошел и зверя добыл. Мяса много было, и шкура богатая".
Ужинать не хотелось. Выпив чашку чая из княженики и морошки - гостинец от Маяне - Алина поднялась в спальню. Лечь спать пораньше она надеется каждый день, и практически никогда не может это осуществить... Хорошо, что завтра, вернее, уже сегодня, у нее выходной...
Освеженная душем, Алина вытянулась под легким, но теплым одеялом. Плотные жалюзи защищали от раннего света. Работали сплит-системы, поддерживая в доме стабильную температуру + 21 градус. Алина закрыла глаза и стала постепенно расслаблять мышцы - это помогало ей быстрее уснуть. Через пять минут она уже провалилась в сон.
Снаружи снова задул ветер - на этот раз "южак", приносящий в тундру весну. В тундре ровно гудела Заполярная шахта - работала ночная смена. Поселок спал.
В это время на Руднике Петров вышел из "Нерона". Пошатываясь, он залез в машину и тяжело плюхнулся на заднее сиденье. На Кольце он злобно покосился в сторону далекого Заполярного: "Ладно, я еще эту с...у обломаю! Место свое навсегда запомнит!"
*

Скорый поезд из Петербурга преодолел уже почти половину пути до Воркуты, выехав накануне утром. В одном из купе штабного вагона крепко спал адвокат Виктор Уланов, почти весь день просидевший над бумагами, готовясь к работе с делом, по которому его пригласили в Воркуту. С ним выехала его жена, писательница детективов Наташа Навицкая. Она проснулась еще на предыдущей стоянке, в Ерцево, и, увидев, что уже через двадцать минут будет длительная стоянка, решила не ложиться. Чтобы не разбудить уставшего мужа, Наташа тихонько вышла в коридор и, купив у проводницы стакан кофе, стояла у окна, глядя на светлую северную ночь, через которую мчался поезд.
Их сын Витя-Младшенький меньше чем через месяц должен был окончить второй класс. На майские праздники в его школе объявили выходные до Дня Победы включительно. Мальчик с няней Лизой на эти дни отправился в Павловск к дедушке и бабушке по отцовской линии, которые давно звали внука в гости. В молодости Улановы-старшие работали в геологоразведке, почти весь год проводили в экспедициях, и их сын вырос под присмотром бабушки, Карины Ильиничны Улановой. Зато с долгожданным внуком свекор и свекровь Наташи стремились наверстать упущенное. Посадив Витю и Лизу в пригородный поезд, Наташа решила, что, чем сидеть одной в пустой квартире, она лучше составит компанию мужу в поездке. Воркута была ей не чужой - "столица мира" и Город трудовой доблести, в годы войны поднимавший сверх плана 10 эшелонов угля в помощь блокадному Ленинграду полюбился ей. Воркута была еще молода - слегка за 80 лет, но уже имела богатую историю и суровое обаяние Крайнего Севера. В этом городе Наташа чувствовала себя как дома - несмотря на то, что впервые приехала туда в связи с трагической историей. Воркута очаровала ее. И она хорошо понимала людей, которые преданно любят свой город. В большинстве своем эти люди честны, добры, отзывчивы и великодушны, готовы протянуть руку помощи нуждающемуся - и дать жесткий отпор негодяю. В Воркуте очень часто неравнодушные граждане берут шефство над парками, скверами, мостами или детской площадкой и стараются держать свою территорию в порядке и делать ее лучше, и не ждут за это вознаграждения - их радует то, что они помогают родному городу. Здесь не встретишь показного, фальшивого, лицемерного, искусственно раздутого из ничего - не климат здесь для всего этого! И, если Воркута тебя приняла - то это не потому, что ты громче всех о себе кричишь и лучше всех пиаришься, а потому, что ты действительно чего-то стоишь. Воркутинцы оказались близки Наташе по духу - она тоже не любила притворство и показушность и не боялась быть собой, настоящей, не подстраиваясь под моду или мнение большинства. В Воркуте у нее появились друзья. Один из них - Алексей Иноземцев, крупный бизнесмен, прошлой весной приехал за ней в Севастополь и помог раскрыть убийство и поймать преступника, затеявшего с модной писательницей "битву умов". А осенью в Петербург прибыла его помощница Алина Добровольская - Иноземцев решил расширять свой бизнес и поручил ей приобрести помещение в Северной столице для филиала "Нерона" и квартиру неподалеку. Это обернулось для Наташи очередным расследованием - не могла же она не помочь своим друзьям Ефиму и Белле распутать чью-то хитрую многоходовку, а Алине - доказать, что она действительно видела на месте преступления чуть больше, чем остальные свидетели. "Надеюсь, что Леша бросил эту хрень насчет того, что я непременно должна быть с ним... Друг он идеальный, хоть и самомнение зашкаливает, а насчет всего остального - это не ко мне!".
Поезд стал замедлять ход. За окном замелькали запасные пути, вагоны, вокзальные постройки.
- Коноша, - сказала, проходя мимо, проводница, - стоянка поезда тридцать минут.
- Спасибо, - Наташа отдала ей пустой стакан и осторожно приоткрыла дверь купе, чтобы снять с крючка свою флисовую толстовку, в кармане которой лежали сигареты и зажигалка. Уланов заворочался во сне, перевернулся на бок и натянул одеяло на голову.
В Коноше было еще не так холодно. В толстовке поверх майки и спортивных брюках Наташа не мерзла. А вот завтра в Ухте, наверное, уже придется доставать из чемодана куртки и ботинки. Если верить Гисметео, там еще температура держится ниже нуля...
Из соседнего вагона вышел проводник с большим мешком, который не без усилий перевалил через бортик мусорного контейнера. Потом достал из кармана печенье и бросил подбежавшей собаке, крупной, черной и очень пушистой. Собака на лету поймала и съела гостинец и с энтузиазмом завиляла хвостом. Парень засмеялся, погладил ее и вернулся к вагону.
Собака побежала дальше. У штабного вагона она снова закружила около людей, вопросительно заглядывая им в глаза и повиливая пышным хвостом.
- Со всего поезда уже дань собрала, - улыбнулась проводница, протягивая половинку тульского пряника, - не жирно ли тебе?
"Мне бы еще столько же!" - читалось на мордочке собаки, с удовольствием жующей пряник.
На перроне было малолюдно - большинство пассажиров уже успело крепко уснуть. Из каждого вагона вышло по два-три бессонных полуночников. Щелкали зажигалки, сверкали вспышки фото, кто-то курил, кто-то прогуливался. Разговаривали мало и негромко. У вагонов стояли дежурные проводники.
Наташин вагон оказался возле небольшой аккуратной церквушки, легкой, словно устремленной вверх. "Почему-то я на этом маршруте всегда оказываюсь около нее... А в МИкуни в прошлый раз на Скамью желаний не успела: стоянку сократили, далеко было бежать, едва успела в магазин за водой заглянуть! Надеюсь, до Кулоя я смогу хоть немного поспать? Десять лет живу на севере, и никак не привыкну к светлым ночам - первые недели организм категорически отказывается спать при свете!".
- Была стоянка? - приподнял голову Уланов, когда Наташа вернулась в купе и повесила толстовку н крючок, а поезд дернулся и снова деловито застучал колесами.
- Да. Коноша. Ну, что, ты прочитал кейс?
- Завтра набросаю первичный план защиты... Посмотрим, что я смогу сделать на месте. Сложное дело, - вздохнул Уланов, - всё против моего подзащитного и сам он признает, что виноват, но мне не дает покоя мысль, что не все тут так просто; буду вникать и разбираться...
- Чует твоя чуйка, цитируя твоего шефа, да, Витя? - Наташа забралась под одеяло.
- Да, слова мужа твоей лучшей подруги в данном случае как никогда уместны.
Наташа погасила свет в купе и закуталась в плотное шерстяное одеяло. Довольно быстро она согрелась и задремала. Ритмичный перестук колес под полом действовал на нее умиротворяюще. До самого Кулоя Виктор и Наташа крепко спали, словно зная, что в Воркуте им будет особо не до сна...
Выходя в Кулое, Наташа, по примеру проводников, прихватила пару печений для встречающих каждый состав вокзальных собак.
*
На следующее утро Алина Добровольская позволила себе проспать до девяти часов утра и потом еще почти час просто понежиться в постели. Выходные дни у нее бывали редко, и она старалась получить от них максимум удовольствия и полноценно отдохнуть.
В спальне было тепло и тихо - в лофте установили хорошую шумоизоляцию. Правда, шумов в поселке было мало. На Заполярном оставалось чуть больше четырехсот жителей. Большинство из них работали на шахте и тоже не хотели бросать свою малую родину, преодолевая все трудности. И это отмечали в городе - старшая медсестра Заполярного ФАП была удостоена в этом году фотографии на Воркутинской Доске почета...
Около десяти часов Алина потянулась и включила телефон, лежащий на столике у изголовья. И тут же пискнуло оповещение о новом сообщении в мессенджере - от шефа. "Завтра в 08.30 встретишь на вокзале Наталью с мужем. Вагон штабной. Отвези их в гостиницу, и свободна до понедельника!"
Алина тут же выставила на телефонном будильнике время с расчетом, чтобы к 08.00 подъехать к вокзалу. Лучше предусмотреть запас времени - и в городах всякое бывает на дорогах, а уж на зимнике впритык выезжать - точно никуда не успеешь. "Через месяц в Микунь, встречать Ингу Трофимовну, наверное, тоже меня отправит..."
Алексей Иноземцев и его сестра Инга выросли без родного дома. И если Инге, младшей, повезло - из Дома малютки ее удочерили супруги Грошевы с Воргашора, то Алексей первые годы жизни провел в юршорском Доме ребенка. Это закалило его характер, но и ожесточило. Именно там Алексей понял, что только он сам у себя и есть, и нужно устраиваться в жизни самостоятельно и защищать себя тоже придется самому. Он быстро усвоил принципы "лучшая защита - это нападение", "Бери от жизни все, не жди, пока предложат" и "Хочешь показать свою крутизну - не овец пинай, а волчаре-вожаку морду на хвост выверни, тогда и увидят, что ты реально крутой, а с овцами каждый лох воевать сумеет, дело несложное!".
Его сестра Инга узнала о  своем удочерении, выходя замуж, а с братом впервые встретилась еще десять лет спустя, уже тридцатилетней. Алексей и Инга были удивительно похожи друг на друга (и на свою беспутную мать) - высокие, белокурые, голубоглазые, красивые. Предательство матери они переживали по-разному. Алексей стал замкнутым и циничным, над чувствами смеялся, называя их "весь этот мхат". Инга обожала сына Севу и изо всех сил доказывала, что она не такая, как их родная мать. Но помимо красивого лица и хорошей фигуры Инга унаследовала и материнскую чувственность. Брак свой она считала неудачным и за спиной вечно занятого на работе мужа заводила бесконечные романы - чаще всего с вахтовиками... В итоге это и привело ее вначале на край гибели, а потом - на скамью подсудимых. Только усилия хороших адвокатов, нанятых Алексеем, помогли спасти Ингу от более сурового приговора по статье 105. Выяснилось, что вина ее не столь велика, и судили женщину по более мягкой 109-й статье. Инга на два года отправилась в ИТК в Микуни и скоро должна была выйти на свободу. "Сестренка у меня тот еще сюрприз, - грубовато говорил Алексей, - но другой у меня нет... да и никого из родни, кроме Инки и Севки, я не знаю. Да и знать не хочу!" - резко закончил он.
Пару лет назад Алексею удалось разыскать мать. София Нестерова удачно вышла замуж за высокопоставленного военного, и в молодости, пока муж был в "горячих точках", скрашивала свое вынужденное одиночество, изо всех сил стараясь, чтобы об этом никто не узнал. Своим положением жены командира и полагающимися привилегиями она очень дорожила... Рожала она оба раза на Воргашоре, по документам своей домработницы Елены Федькиной, которая согласилась за вознаграждение прикрыть грех хозяйки. Муж Софии так и не узнал об этом. А сама София, переехав с успешно идущим вверх по карьерной лестнице мужем в Москву, даже не вспоминала ни о Воркуте, ни о детях, от которых она отказалась в родильном доме. У Петра Нестерова от первого брака был сын, которого София окружила нежностью и заботой, а потом так же привечала его детей, искренне считающих ее родной бабушкой... Алексей разыскал ее в элитном коттеджном поселке под Москвой. "Зря я Нероном назвался! - сказал он, встретив Нестерову на прогулке в парке. - Не могу с тобой поступить, как он! Прощай! Посмотрел на тебя, и хватит. Мамой не называю - ты и слова-то этого не понимаешь!". И уехал, не оборачиваясь. "Ничего не изменилось, - приехав, сказал он Ярославу и Алине, - есть у меня сестра и племянник. И никого больше...". Потом он спустился в спортивный зал и долго и ожесточенно тренировался до поздней ночи.
Алина лениво поднялась с постели. Не весь же день валяться!
Уже на кухне, включив кофемашину, она по какому-то наитию выглянула из окна и с удивлением увидела непривычное оживление во дворе около своего лофта. "Опять собрание жильцов? Или Петров снова приволокся со своими циркулярами?" - нахмурилась Алина. Решив сразу все выяснить, она вернулась наверх и переоделась в джинсы и свитер и вышла из дома, на ходу сунув ноги в ботинки и натягивая куртку.
Люди столпились около распределительного блока возле лофта. Алина подошла; ее молча пропустили вперед - и молодая женщина увидела, что три стены распределителя электроэнергии испещрены надписями, сделанными черной краской при помощи баллона: "Здесь живёт шлюха", "Хозяйка всем даёт", "Любовь 24/7".
- Так, и что это за художественная самодеятельность? - удивилась Алина.
- По ходу, Линочка, кто-то домом ошибся, - злорадно хихикнули у нее за спиной. Молодая, но рыхлая и оплывшая женщина, закрутившая негустые и не особо чистые волосы в "дульку" на макушке, щеголяла в растянутых на коленках и сзади спортивных шароварах и куртке-пуховике, давно требующей химчистки.
- Случайно не знаешь кто, Женя? - спросила Алина, пропустив мимо ушей явную шпильку с целью спровоцировать конфликт. Да, у Жени Мятлиной были веские причины недолюбливать Алексея Матвеевича и его людей. Но в первую очередь виновата была она сама, так что грех ей роптать! Жаль только, что Женя виновников своих неудач ищет везде, кроме зеркала...
- Кто рисовал, того уже здесь нет, - фыркнула Мятлина, - дураки они что ли, после этого тут околачиваться. Жить-то людям пока еще хочется! Интересно, Лина, и кто мог так о тебе подумать?
Алина задумчиво рассматривала разрисованный распределитель. И правда, кто мог такое написать? Да еще постройки перепутать?..

ТРИ ФОТОИЛЛЮСТРАЦИИ.

*
Первые островки снега под деревьями в лесополосе замелькали за окнами после Ухты. По мере приближения к Печоре они становились все шире, постепенно сливаясь в сплошное полотно, устилавшее землю. В Печоре над серебрящимся от снега перроном вилась легкая поземка.
- Да, зря я в вагоне мороженое не купил, пока его разносили, - посетовал Уланов, когда они вышли размяться на длительной стоянке, - здесь его не очень-то поешь, зубы примерзнут.
- Зевать не надо было, - поддразнила его Наташа, - пока ты раздумывал, все мороженое съели... Или терпи теперь до Воркуты, там поешь "Сыктывкарского", или грызи на платформе задубевшее!
- Можно на вокзале купить и съесть в вагоне, - посоветовала проводница, застегивая теплую форменную куртку.
- Спасибо, так и сделаю, - кивнул Уланов, - мне для умственной работы необходимы сахар и шоколад.
Он потер руки и посмотрел на алеющие в пасмурном небе буквы "Печора" на фронтоне светло-серого здания вокзала. На табло высветилось число - начало мая. В Петербурге уже задорно топорщатся на ветках сирени маленькие, с мизинец, упругие гроздочки, готовые через несколько дней пышно выстрелить изобилием душистых сиреневых, розовых и белых цветов и наполнить город ароматом. Время - поздний вечер, но если бы не плотно затянувшие небо тучи, было бы совершенно светло. Одно радует - сейчас еще нет комаров. Летом они вольготно себя чувствуют в Печоре и Инте, свирепствуя сильнее своих воркутинских собратьев.
В вокзальном кафе-бистро собралось много пассажиров из их поезда. Все покупали горячую выпечку, готовые ужины в пластиковых лотках, затянутых пищевой пленкой, чай и кофе. Две барменши проворно доставали лотки, пирожки и булочки, заваривали напитки, отсчитывали сдачу, подвигали портативный терминал для безналичного расчета, и очередь, поначалу смутившая Виктора, двигалась быстро.
Он взял шоколадный пломбир и два стаканчика черного чая с ароматом бергамота - для кофе уже поздно, но выпить горячего им с женой не помешает.
Наташа курила у здания вокзала. Стакан чая она приняла с благодарной улыбкой:
- Спасибо, Витя, ты угадал мое желание, - она осторожно подула на дымящийся чай, отпила. - Ты совсем заработался, да? Сложный кейс?
- Сложный, - кивнул Уланов, тоже дуя на чай и грея ладонь о стаканчик, - на первый взгляд все ясно, махинации с квартирами и неуплата налогов с проведенных сделок, а если присмотреться...
- Неуплата налогов - это, конечно, худший из грехов, - хмыкнула Наташа, - если ты кого-то обжухал с продажей или покупкой квартиры, это не есть хорошо, но не страшно никому, кроме одураченного покупателя или продавца. А вот налоги недоплатить - это ужааааас. Интересно, когда продают и покупают футболистов за бешеные миллионы, налоги платят?
- Должны, по идее, - на холодном ветру чай остывал быстро, и Уланов выпил его минут за пять и выбросил в урну пустой стаканчик и тоже закурил. - Да, когда я слушаю в выпуске спортивных новостей, как очередного игрока законтрактовали за столько-то миллионов, тоже думаю: а стоит ли таких денег беганье в коротких шортиках по полю?.. Понимаешь, Наташа, Польский сам признает, что провел несколько не совсем законных сделок с недвижимостью и утаил кое-какие гонорары от налоговой, но чем больше я изучаю материалы дела, тем больше понимаю, что есть тут и второе, если не третье дно: или подставили парня за то, что кому-то дорогу перешел, или назначили "крайним", чтобы других прикрыть. Чтобы его одного показательно выпороть и дальше не копать, понимаешь?
- Понимаю, - Наташа тоже быстро выпила уже умеренно теплый чай и выбросила свой стаканчик, - чтобы все чики-пики было: виновный осужден и марширует в строю на лесосеку с песней, справедливость как бы восстановлена, дело закрыто, говорить больше не о чем, переходим в буфет.
Она закурила вторую сигарету. Немного помолчали.
- Буду разбираться на месте, - сказал Уланов, - буду работать... Да, Наташа, я каждый раз, когда дело кажется таким простым и очевидным, всматриваюсь в каждую строчку, вспоминая твой кейс: а не пытаются ли представить суду не главного виновника, а просто "крайнего", чтобы других не искали? Землю рою, чтобы поломать сценарий! Коганова школа.
- Ты хороший ученик.
- Пассажиры, заходим в вагон, - окликнула проводница, - через пять минут отправляемся.
*

Инта встретила их ярким солнечным светом в половине третьего ночи и бодро хрустящим под ногами снегом. У перрона возвышались белоснежные березы вдоль аллеи к голубому зданию вокзала с ярко-синей лаконичной надписью: "Инта". Наташа тут же достала телефон и сфотографировала заснеженную аллею, березы и вокзал.
Кроме них, из вагона никто не вышел. Большинство пассажиров крепко спало, и из каждого вагона выглянуло по два-три человека, и у вагонов стояли проводники в форменных куртках и теплых шапках, позевывая и притопывая ногами по снегу. Какой-то парень сгоряча выскочил на перрон в шортах, и теперь, перекуривая, подпрыгивал и ухал замерзшим голосом, вызывая смех и ойканье двух молоденьких проводниц из его вагона.
- Хоть комаров сейчас нет, - Уланов выдохнул в морозный воздух облачко пара, - а то однажды я сюда приезжал на процесс летом, и, когда шел на прения сторон, меня в нос долбанул здоровенный комар. Я в суд пришел, как клоун.
Наташа прыснула.
- Вот и судья с прокурором смехом давились, когда я вышел выступать. Смешно, конечно: питерский лоер красуется на трибуне с красной шишкой на носу!
- Ты бы "Заживином" помазал, - сдерживая смех, сказала Наташа, - хорошо помогает.
- Увы, - развел руками Уланов, - я оставил тюбик в гостинице, а этот крылатый диверсант настиг меня на входе в здание суда! Представляешь, как они тут коварны?
- Представляю. когда мы ездили в Воркуту прошлым летом, они здесь атаковали меня, когда я пыталась сделать селфи на фоне вокзала - то в лицо нацеливались, то за руку тяпали. Проводник замучился фуражкой от них отбиваться. А сейчас здесь красиво... Снег, березы, солнце подсвечивает! Хоть картину пиши.
- Все думаю, откуда в Инте такие роскошные березы? - задумчиво сказал Виктор, - в лесотундре деревья гораздо ниже и тоньше, а здесь прямо картина. Васнецов или Пластов...
- Завезли, наверное, - пожала плечами Наташа, - здесь и в самом деле сами по себе такие крупные деревья не растут... А в Воркуте березки и сосенки вообще двумя пальцами обхватить можно, и ростом чуть выше нас...
- Кстати, Польскому часто молва приписывает дружбу и деловые отношения с Петровым из Москвы, - заметил муж, - тот часто ездит в Коми по делам программы сжатия и расселения поселков.
- Евгений Петров? - уточнила Наташа. - Кажется, это муж блогерши Бариновой, которая часто ездит в Питер со своими коучингами и форумами, за участие в которых от 50 тысяч рублей выкладывают, а за онлайн-участие такса 5000... Не слышал?
- Каюсь, отстал от бурного ритма жизни интернет-сообщества.
- Ирина Баринова, инфлюенсерша. Аудитория - десятки миллионов. Популярность - огромная. Каждый ее чих тут же сотни тысяч человек расшаривают. И кстати, пару раз влипала в скандалы, тоже из-за проблем с  ФНС, речь шла о многомиллионных долгах и штрафах и даже о "посадке" на пять лет, но каждый раз все заканчивалось легким испугом...
- А, вспомнил! - прищелкнул пальцами муж. - Она однажды обращалась к нам, когда понадобились адвокаты. Но Фима ей отказал. Он говорил: за все деньги мира не возьмется такую лиску-Алиску защищать. А Белла припечатала ее инфоцыганкой, которая с апломбом изрекает заюзанные банальности и берет за это бешеные деньги с тех, кому лень до этого додуматься своим умом. 
- Подозреваю, что Белка высказалась еще круче, - хмыкнула Наташа, хорошо зная свою подругу, жену и коллегу Ефима Когана Беллу. - Баринова вам потом не отомстила за отказ?
- Да, пыталась грязью забросать. Но у Когана уже такая прочная репутация классного специалиста, собравшего такую же хорошую команду, что никто не повелся на вбросы этой мадам и ее клики. Возможно, сейчас она со своей командой выступает в поддержку программы сжатия, с которой работает ее муж.
- Прижать бы им что-то другое, - в сердцах бросила Наташа, - поселки северные им в Москве мешают! Средства на них, видите ли, нужны! Не у Петрова же с женой эти средства берут! Им-то какое дело?
- Или просто старается быть на слуху, вот и использует любую тему для пиара.
*
- Да все понимаю, не вчера погоны надел, - в сердцах сказал знакомый участковый, - только как докажешь, что это заказуха, а не просто выходка хулиганствующих юнцов? Ну, поймают этих "художников", или следующих схватят, а окажется, что это обычная гопота, может даже несовершеннолетние. Потом их родители нас с фуражками слопают... Или окажутся из неблагополучной семьи - взыщи-ка с него компенсацию, когда отец не просыхает или мать с очередным "дядей Ваней" свадьбу играет и ничем больше не интересуется... И иди, увязывай их с вашим Петровым распрекрасным, тем более что наверняка он не сам их нанимал стены расписать, шестерятам своим поручил.
- Это ведь были заезжие хулиганы, Леня, - заметила Алина, - среди местных я таких придурков не знаю, да и местные не перепутали бы строения, если бы хотели изукрасить мой дом.
- Ладно, заявление я принял, дело заведем, - Леонид встал и потянулся за фуражкой, - спасибо за чай, Лина. Это твои оленеводы угостили?
- Да, Маяне сбор приготовила. Согревающий, и хорошая профилактика простуды.
- Хороший чай. С утра мотаюсь по всему Кольцу, бегаю по улицам, задубел уже, а тут и правда согрелся. Как я понимаю, Лина, советовать тебе смириться бесполезно?
- Бесполезно, Леня. Это мой дом, и почему я должна его оставлять из-за прихоти какого-то понаеха?
- Я бы так же рассуждал, так что понимаю. И все же будь осторожна, Лина. Добром это не кончится.
- Буду, Леня. Я всегда осторожна. Тундра не располагает к вальяжности.
Закрыв за Леонидом дверь, Алина отнесла пустые чашки на кухню и поставила в моечную машину. "Добром это не кончится" - и сама она так думала о наездах Петрова на Заполярный и оленеводов, и Алексей Матвеевич так говорил, и Ярик Сбарский, и Илко с Маяне, а теперь и Леня.
В дверь постучали. Один из охранников, присланных Иноземцевым, доложил, что говорил с местными, и нашлись мужчины, готовые основать что-то вроде ДНД и в свободное от работы время делать обход территории поселка, чтобы избежать новых инцидентов: "А то будет тут всякая шваль приезжать и вандалить. Поймать одного-другого, отмудохать покрепче, чтобы остальным неповадно было!". Алина кивнула:
- Да, над этим стоит подумать. Все-таки ваши патрули весь поселок охватить не смогут - пока один двор обходят, в соседнем кто-то напакостит. А если местные хотят вам помочь, шире будет охват, труднее незаметно орудовать.
"Дожили, - думала она, заваривая себе кофе, - дружина понадобилась! Петров-Петров, и откуда тебя неладная принесла на наши головы?.."
Она посмотрела на часы. Еще можно съездить на Северный за продуктами и забежать в любимую кофейню "На Крупской".
Выйдя из лофта, Алина услышала у выхода на главную улицу детский плач, звуки ударов, сварливую женскую скороговорку и урезонивающий голос пожилой женщины.
Женя с перекошенным лицом трясла за шиворот рыдающую Брониславу и орала, брызгая слюной, на пожилую соседку:
- Вот и не лезьте! Своих заведите и распоряжайтесь! Со своим ребенком сама разберусь! Я ее ударила, так она заслужила!
- С тобой опека разберется, если ты будешь так лупить Броню, что слышно даже в шахте, - резко сказала Алина, подойдя к месту баталии. - И если она у тебя опять чуть не выбежала на проезжую часть, лучше сама себя побей: если гуляешь с ребенком, то держи ее за руку, а не шарься в телефоне!
- Правда, - подхватила пожилая дама, - идет, в телефон уткнулась, дите без пригляда бегает, а она потом ее лупит, да так сильно, злобно...
- Чего вы все ко мне лезете?! - дурным голосом взвизгнула Мятлина, хватая Броню на руки и крепко притиснув к себе, - чего достебались? Я вас всех бешу, или завидуете?!
- А когда к тебе не лезут, Женя, - заметила Алина, - ты обижаешься, что до тебя никому нет дела. Ты уж определись, чего от жизни хочешь, а свое недовольство на дочери не срывай. Если хочешь кого-то побить, вон дом выселенный стоит, иди, его попинай, он каменный, стерпит.
- Пошла ты! - квакнула Мятлина.
- Дорогу покажи, ты там чаще бываешь, а я поеду за покупками, - Алина открыла гараж. - И прекращай бросаться на людей. Твоя блогерша любимая на своих тренингах учит расходовать энергию конструктивно и, если по жизни не везет, думать, что нужно изменить прежде всего в себе и в своей жизни, а не искать виноватых вокруг.
- Приехала бы эта Барыня сюда, - буркнула Мятлина, - пожила бы годик! Посмотрела бы я тогда на нее!
- Я тут тоже живу, Женя, - Алина сняла блокировку с "Мерседеса". - И пока не истерю.
На Кольце пришлось объезжать аварию: грузовик развернуло, почти перегородив дорогу, рядом стояла полицейская машина. На какое-то время поток машин, проползающих поодиночке мимо места ДТП, замер, и Алина, пользуясь остановкой, открыла в телефоне блог Жениного кумира - модной блогерши Ирины Бариновой, с легкой руки Жени получившей на Заполярном прозвище Барыня. Баринова, модельер, стилист, тренер и ньюсмейкер, ухоженная красавица с точеной фигуркой и нежным фарфоровым личиком, на своих тренингах учила всех желающих чувству стиля, гармонии и стремлению к успеху. За возможность поучаствовать в онлайн-конференции на платформе Барыни или пройти на форум "вживую" поклонники блогерши раскошеливались на немалую сумму. И каждый раз сборы были баснословными - конечно, далеко не такими, как на тотализаторе в "Нероне", но тоже впечатляющими. Наверное, именно на ее странице Женя и зависла, забыв о Броне, бегающей рядом... Интересно, что новенького у блогерши, чем так зачиталась Мятлина?
"Так... - Добровольская стронула машину с места, увидев впереди просвет, и закурила. - Интересно. Баринова завтра прилетает в Воркуту? Рейсом из Жуковского? Завтра у нас настоящий звездопад ожидается: питерским поездом приезжает Навицкая с мужем, и тут же прилетает Барыня. Так... Запланированы форум и ряд публичных мероприятий? Интересно, с чего вдруг эта звезда засобиралась к нам?"
- Спасибо, что сообщила, - сказал по телефону босс. - Я должен быть в курсе таких событий. Ты права, неспроста она сюда разлетелась. Мужу, наверное, помогать собирается.
- Мужу? - переспросила Алина.
- А ты не в курсах, кто муж этой инфоцыганки?
- Не интересуюсь, Алексей Матвеевич. Это Мятлина, скорее всего, знает даже любимый цвет ее нижнего белья.
- А зря не интересуешься. Такое нужно знать. Баринова - жена Петрова. Так что к нам она едет не столько и не только ради встреч с поклонниками, пиара и бизнеса. Помяни мое слово.
- Понятно, - Алина ловко разъехалась с "Ямалом", приветливо мигнув водителю фарами. - Значит, он повел на нас атаку и в информационной сфере. Пойдут теперь вбросы о тяжелой жизни поселков и о необходимости сертифицировать товар... Озадачить наш инфоцентр, пусть будут наготове?
- Озадачь. Не помешает. На клуб она не рискнет наехать, ее муженек у нас уже так накуролесил, что как минимум служебное расследование себе уже наработал, и она не захочет его подставлять. А вот на твой поселок и оленеводов наедет как пить дать.
До Северного Алина успела еще позвонить в инфоцентр и отдать распоряжения в связи с завтрашним прибытием Бариновой.
Сделав покупки и уложив их в багажник "Мерседеса", Алина зашла в кофейню "На Крупской" и, ожидая заказа, достала телефон, чтобы прочитать пришедшее на почту письмо как раз когда она выкладывала покупки на ленту в кассе. Ее официально уведомляли, что инициирована проверка законности постройки частного дома во дворе на Заполярном. "Понятно, Петров атакует по всем флангам. Ну, с этой стороны мне ничего не грозит, все законы соблюдены, все формальности предусмотрены, так что зря старался".
Когда она уже пила кофе с круассаном, пришло новое сообщение от охранников с Заполярного. Кто-то поджег мусорные контейнеры в жилом дворе, и, пока смогли их погасить, удушливый, дурно пахнущий дым затянуло во все подъезды и даже в окна.
Обещанные Петровым испытания начались.

*
Вернувшись на Заполярный, Алина увидела на улице Фрунзе машину-водовоз и выстроившихся к ней очередь жителей поселка с канистрами, флягами и ведрами. Сварливо-жалобно препиралась с кем-то Женя Мятлина: "Могли бы меня вперед пропустить, у меня ребенок дома, что за люди, только о себе и думают!"
- Что случилось? - выглянула из окна машины Алина.
- Авария на водоводе, - хмуро сказал сосед-шахтер, - до завтра воды не будет.
- Конечно, у кого автономка, тем на это пофиг, - тут же встряла Женя, - снова будешь топить, что тебе и тут хорошо...
- В городе тоже бывают аварии, - спокойно ответила Алина, - и там бы ты точно так же стояла в очереди к водовозу. Не надо думать, что в городах всегда все хорошо и пряники на деревьях растут.
- Ну, что и требовалось заказать, - уперлась руками в бока Мятлина, - завела пластинку, тебе конечно хорошо в собственном лофте, да на тачке с наворотами, да небось, откаты в клубе имеешь, вот и умничаешь, а было бы тебе не в чем ребенка купать или посуду помыть, иначе запела бы...
- Женька, харэ уже, - раздалось из очереди.
- Опять фестивалишь!
- Тебе одной, что ли, отключили?
- Все без воды, и никто не бухтит!
- У тебя ребенок, и мои двойняхи тоже не котята!
- Не надоело еще ворчать, как бабка?
Мятлина сердито надулась и замолчала, всем своим видом показывая: "Все против меня! Я обиделась!".
"Как-то очень уж "вовремя" случилась эта авария. Во дворах вандалить становится все труднее - поселок теперь патрулируют наши ребята и местные дружинники, так в ход пошли другие средства, начали коммуникации портить, измором нас взять хотят... Теперь жди: и электричество "поломаться" может, и отопление гахнуться, или газ... И поди-доказывай, что это диверсии петровской команды!"
К остановке подкатил автобус из Воркуты, и из салона выпрыгнули парень и девушка лет 18-20, обвешанные аппаратурой. Девушка на ходу снимала видео, бойко тарахтя в прицепленный к уху микрофон впечатления о поездке по Кольцу. Парень фотографировал закрытый магазин, черные окна выселенного дома, весеннюю распутицу на дороге и сероватые осевшие сугробы на обочинах, водовоз и очередь около него.
- Алексей Матвеевич, - взялась за телефон Алина, - первые ласточки появились. Во-первых, у нас авария на водоводе, отключили водоснабжение до завтра, во-вторых прикатила парочка блогеров и уже пилит сюжетик о тяжелой жизни Заполярного, и в-третьих, блогерша Баринова - жена Петрова. Я ее по Университету знала. Она уже тогда была настоящей пронырой и сейчас отшлифовала навыки и явно выступает заодно с мужем.
- Черт, - выругался босс. - Ладно... Ситуация осложняется, надо мобилизоваться!
- Уже, - заверила Алина.
Блогеры атаковали людей в очереди с расспросами, но большинство "заполярников" от них отмахивались: "Вам делать нечего? Вот сами и играйтесь в свои видосики и лайки, а у нас своих забот хватает!".
И только Женя Мятлина воодушевилась, когда девушка с микрофоном подлетела к ней. Плюхнув на землю две баклажки воды, Женя охотно затарахтела, опережая даже ретивую блогершу. "Вроде она собиралась Брониславу купать, - усмехнулась Алина, - а сама стоит и языком чешет!"
- Мятлина рада-радехонька, - хмыкнул сосед, проходя мимо с двумя огромными канистрами, - новые уши нашла, здесь-то от ее вечного брюзжания все задолбались, а тут свежий человек приехал и готов ее слушать!
Женя действительно расцвела от внимания к ее словам, разрумянилась и даже похорошела, кокетливо улыбаясь и поправляя "дульку" на макушке перед объективом, потом стала тыкать пальцем в сторону Алининого "мерседеса" и явно сползла на обличительный тон.
Алина немного понаблюдала за ней, потом увидела, как от водовоза отходят Женины родители - отец с двумя большими ведрами, мать - с шестилитровыми баклажками. "Понятно, как всегда, Женя найдет, на кого свои заботы переложить и потрепаться, забыв о времени!".
Она загнала машину в гараж (раз пошла такая заваруха, лучше на улице не оставлять. Конечно, сжечь или взорвать хорошо укомплектованный "мерседес" не смогут, но поцарапать или краской облить - запросто), поднялась на крыльцо бывшего магазина "У Анны" и закурила.
- Госпожа Добровольская, на пару вопросов! - запрыгнул на крыльцо приезжий паренек. - Вот нам сказали, что вы против расселения поселка и не одобряете программу управляемого сжатия. Но почему? Вы сами видите, какие тут трудные условия жизни - нет магазинов, автобус ходит редко, и каждая поломка коммуникаций превращается в испытание...
- Во-первых, определитесь, вы хотите мой ответ услышать, или только самому говорить, - обернулась к нему Алина. - Во-вторых, сначала нужно получить разрешение на съемку, а потом наводить на меня камеру. И в-третьих представьтесь, пожалуйста. С этого нужно начинать разговор. Тем более - с женщиной. И поздороваться вы тоже забыли.
- Здравствуйте, - ответил слегка ошарашенный юноша. - Мы блогеры Макс и Лизон. У нас канал на платформе NN. Я Макс, а Лизон сейчас беседует с женщиной у водовозки. И в общественном месте я имею право снимать, это же не ваш магазин, он называется "У Анны", а вы - Алина Сергеевна.
- Вы сейчас не магазин Анны снимали, а мне в лицо тыкали телефоном, - уточнила Алина. - И потом, магазины у нас еще недавно были. И почта. И школа. И не будем обсуждать, из-за чего они закрылись. Но не потому, что поселок пришел в упадок сам по себе. А поломки водовода или электросетей бывают во всех городах. Даже в мегаполисах. Разве у вас в Москве никогда не отключают воду или электричество? - она ткнула окурок в снег на верхушке урны-пепельницы. - И я думаю, что москвичам подобные случаи тоже мало радости доставляют, не так ли?
- Однако все же в городе...
- В городе люди так же испытывают неудобства, когда что-то ломается и отключается, - повторила Алина. - И даже в климате средней полосы поломки тоже случаются. Едва ли не чаще, чем у нас, в вечной мерзлоте... Может, потому, что у нас лучше учитывают климатические особенности региона при прокладке сетей, а не удивляются, что "зима вдруг пришла нежданно", - она спустилась с крыльца. - Если у вас больше нет вопросов, то с вашего разрешения... - она направилась к своему лофту, обогнув растерявшегося Макса. - У меня есть домашние дела, которые я запланировала на выходной день, и в отличие от своей соседки, я не имею привычки откладывать их до последнего ради пустой болтовни. Тем более что я, в отличие от нее, не имею привычки перекладывать свои дела на других людей - пусть, мол, они за меня потрудятся, пока я языком почешу.
- Ну зачем вы так, - шел за ней парнишка. - Я с вами просто разговариваю...
- А я не жажду с вами разговаривать. Мою позицию вы уже поняли: я считаю, что если поселок оставят в покое и перестанут кошмарить расселением и сжатием, мы сможем выправиться - и магазины снова будут, и дороги можно будет улучшить, и автобус пустить хотя бы раз в полтора часа, а не в три. Шахта еще работает, разговоров о том, что она иссякла, нет, и объявлять поселок бесперспективным пока еще рановато, а даже если иссякнет, есть и другие перспективы...
- А кто даст деньги на дороги и автобусы? - оживился Макс. - Нерон, что ли?
- Едва ли римский император, заказавший убийство матери и увлекавшийся театром, стал бы спонсировать северные поселки, да и жил он намного раньше.
- Вы издеваетесь? - хлюпнул покрасневшим носом Макс. - Я про господина Иноземцева говорю... Про вашего начальника. А историю Древнего Рима я знаю, не надо мне, как тупарю, на пальцах объяснять...
- Теперь понятно, - кивнула Алина уже у дверей лофта. - Но для вас он - именно господин Иноземцев Алексей Матвеевич, и никак иначе. Мы не в блатной "малине" сидим, чтобы "погонялами" пользоваться.
- Я даже понимаю, почему вы принимаете нас в штыки, - обиженно сказал блогер. - Конечно, ваши условия жизни отличаются от всех остальных, поэтому вам на самом деле хорошо выступать против прогресса...
- Здесь наша жизнь, - Алина закрыла сумочку, из которой уже собиралась достать ключи. - Наша родина. И большинство из нас ее любит. Те, кто вынужден уехать, почти все тоскуют, вспоминая Заполярный. А вы думаете, что если здесь не похоже на Арбат или Тверской район, то такую родину и любить не за что?
- Может, все-таки поговорите со мной? - с надеждой спросил Макс. - А то вы хотите, чтобы ваши мотивы понимали, а сами шарахаетесь от разговора, негатив включаете...
- Извините, но после сюжета с фейковыми жителями поселка, кричащими "ура" расселению, я настороженно отношусь к вашим коллегам, - улыбнулась Алина. - И невольно жду подвоха. А может, вы сейчас снимете, как я с вами разговариваю, а в нейронке сгенерируете, как я говорю о том, что гори они огнем, все эти поселки, скорей бы в город перебраться, и вообще, как Три сестры у Чехова, "в Москву-в Москву"?.. Меня потом не поймут, и я заманаюсь доказывать, что высказывалась совсем наоборот...
- Я снимаю лайв, - заверил ее Макс и показал Алине телефон, - видите значок? Вы в прямом эфире, вас слышат наши подписчики именно сейчас, и я при всем желании не смог бы подхимичить со звукорядом.
- Вижу, - кивнула Алина. - Картинка и звук действительно пишутся в режиме реального времени.
- А коллеги, конечно, косякнули, это в Москве такое прокатило бы, там часто соседи по лестничной площадке друг друга в лицо не знают, а здесь все на виду... сколько у вас сейчас жителей?
- Четыреста шестьдесят.
- Маловато...
- Зато люди хорошие.
- Итак, мои друзья и подписчики, - затарахтел, поднимая штатив, юноша, - с вами снова мы, Максик и Лизон, и этот стрим мы пилим из поселка Заполярный, да-да, круто нас занесло! Вот мы и добрались, снимаем поселок и его жителей в прямом эфире, и даже смогли навести контакт с двумя жительницами Заполярного! Лизетта делает интервьюшку с Мятлиной Евгенией Антоновной, а я нашел контрастный типаж - даже не ожидал встретить здесь, в Заполярном, такую крутую леди...
- НА Заполярном, - поправила Алина.
- Что?.. А, сорян! НА Заполярном, друзья, именно так говорят здесь, запоминайте на всякий случай! Знакомьтесь - Алина Сергеевна Добровольская, сотрудник частного предприятия... позволите назвать вашу контору, Алина Сергеевна?
- Да, конечно, - "Он прав. Если я хочу донести до людей, почему не хочу отдавать Заполярный, то надо говорить откровенно, а не отмахиваться с заюзанным в кино воплем "Без комментариев!". А то могут подумать, что мне нечего сказать, а против сжатия я выступаю, как Баба-Яга, которая в знаменитом мультфильме всегда против, из тупого упрямства. Петров еще подумает, что мы его боимся. Как все глупые и спесивые царьки, он подогревает свою самооценку мыслью "я крутой чел, меня все боятся", а Ира Баринова твердо убеждена, что все ей завидуют. Славная парочка Твикс!"
Она чуть усмехнулась в тон своим мыслям, и Максим тут же заулыбался ей в ответ. Кажется, контакт удалось наладить. Добровольская оказалась крепким орешком. Лизке легче было, она сразу нашла тетку, которая явно жаждала потрепаться и пожаловаться, как тут все плохо. А он сейчас узнает мнение противоположной стороны...
- Алина Сергеевна... Можно без отчества? Давно ли вы живете в... НА Заполярном?
- Всю жизнь, с рождения. Тридцать пять лет назад меня привезли из родильного дома в родительскую квартиру...
- Двадцать пять, вы хотели сказать? - ввернул комплимент Максим, с удовольствием выбирая ракурс, в котором собеседница смотрелась бы особо эффектно. Да, такую снимать - одно удовольствие: стройная эффектная молодая женщина. Черные волосы, "Фарфоровое" лицо с умными серыми глазами, точеными скулами и алой помадой, черная шуба... На фоне сугроба смотрится вообще бомбовски. Держится царственно, но в то же время просто, без понтов.
- Вот в этом доме жила наша семья, - сказала Алина. - Наши окна - с другой стороны, смотрят на околицу... Максим, вы не замерзнете? Что-то ваша курточка несерьезно выглядит, не для тундры!
- Выглядит несерьезно, а в реале - с подогревом, - мужественно отозвался юный блогер, натягивая капюшон и застегнув кнопку под подбородком. - Спасибо... Жаль, у вас тут кофеенки никакой не осталось, надеюсь, Лизин термос не подкачает...
- Да, для вас Заполярный - край света, - говорила Алина, когда они шли по главной улице к повороту во дворы. - Маленький северный поселок, ни барбершопа, ни салона красоты, ни ночных клубов... Руины и заброшка. Вы ведь наверняка уже наснимали выселенные дома? Ну вот, я угадала. А для нас это - родные места, память, прошлое... и настоящее, и мы хотим, чтобы было и будущее. И разве прогресс в том, чтобы сжимать, уплотнять, расселять, отрезать коммуникации? Я думаю, лучше не сгонять людей туда, где лучше, а улучшать жизнь там, де они живут - вот это прогрессивный путь. Тем более, что поселок не считает себя умирающим, - она указала на забранные добротными ажурными решетками окна первых этажей, сияющие чистотой стёкла, яркие ухоженные цвета на подоконниках, - он жив, он хочет жить, люди украшают свои дома с любовью. Разве можно вот так рубить по живому? - Алина приветливо помахала рукой женщине, идущей в соседний дом с двумя пакетами из "Вайлдберриз". - Да, взамен людям предлагают городские квартиры, но корни-то наши здесь, а без корней любое растение погибнет.
- Однако люди все-таки уезжают, - возразил Максим, - и живут нормально в Воркуте, в других городах...
- Да, живут. И кто-то даже забывает о своей малой родине и считает, что теперь его дом - вдалеке. Как перекати-поле: куда закатилось, там и живет, - парировала Алина, - а у большинства тех, кто уехал, все-таки душа саднит, тянется туда, где человек родился. Кстати, может, пройдемся по этому двору?..
Под высоким крыльцом выстроились в ряд разноцветные кошачьи плошки. Между ними вальяжно фланировали упитанные местные коты и кошки.
- Кис-кис-кис, - позвал Максим.
Несколько усатых морд лениво обернулось к нему. В желтых и зеленых глазах читалось: "Позвал, так давай вкусняшку. А задаром в карман себе покискискай!"
Алина поздоровалась с соседом, который прикреплял к скамейке новую спинку взамен сломавшейся зимой от тяжести снега и уже поставил наготове банку олифы.
Прошли в парк с аккуратными ровными аллеями. Кустовые ивы по бокам тоже выглядели опрятными, подстриженными ровными овалами. Детская площадка была полностью очищена от снега и высушена, и по мягкому черному покрытию уже с веселыми криками и смехом носились дети. Мятлин-старший, улыбаясь, раскручивал карусельку, на которой важно восседали внучка Броня и еще четыре девочки. Два мальчика энергично раскачивались на качелях, болтая ногами в воздухе и соревнуясь, кто выше взлетит. Девочка постарше, сбросив куртку, подтягивалась на турнике.
- Видите? - спросила Алина. - Поселок еще полон жизни, он не приходит в упадок, не деградирует, он радуется весне, ждет лета... А его кто-то со стороны уже приговаривает! Якобы ради прогресса... Да, тут суровый климат, не лучшие дороги, от города далековато. Но мы тут живем и не боимся трудностей, а учимся с ними справляться, это дает хорошую закалку. Это наш дом, и терять его так же больно, как потерять близкого человека. И повторяю, прогресс - это не расселять и отрезать, а делать жизнь лучше на месте!
Они подошли к бывшему дому родителей Алины.
- Вот окна нашей квартиры, - указала Алина, - вы, наверняка, уже засняли этот дом, как иллюстрацию к теме "ужасные реалии умирающего поселка", а я его помню совсем другим. В этом дворе я играла в детстве, отсюда ходила в школу,в парк, в библиотеку... Кстати, наша библиотека все еще работает. Магазинов нет, баров и клубов - тоже, а библиотека осталась, культура у нас не на последнем месте!
- О-о, - Макс выразительно навел объектив на урны возле скамейки. Над ними высились башни из пустых банок, сигаретных пачек и окурков.
- А разве в вашем городе всегда и везде своевременно вывозят мусор? - не растерялась Алина. - По работе я часто езжу по городам и весям и практически везде видела подобное "о-о" и не думала, что это признак упадка и вымирания. Просто недобросовестные работники коммунальной сферы, или какие-то внешние обстоятельства, мешающие вовремя очистить урны.
Обойдя поселок, они вернулись к конечной остановке автобуса, где уже отогревалась кофе из термоса блогерша Лиза. По ее лицу было видно, что ее охота на жителей поселка, могущих дать позитивную оценку предстоящему расселению, успехом не увенчалась.
- Мне малехо оставь, - плюхнулся рядом на скамейку Макс.
- На, - Лиза налила ему стаканчик кофе, - ой, дубак!
- Мерси, Лизон. Ну, знаем ведь, куда приехали...

- Кстати, Женя, - заметила Ирина, - приехали Навицкая с мужем.
- Какая еще... а-а-а, писательница эта трэшовая? Которую ты возила мордой об стол на своем шоу?
- Вничью закончили, Женя. Она оказалась достойным оппонентом. А ее муж - адвокат. Виктор Уланов. Он будет работать по делу Польского. Наверное, жена Григория наняла...
Петров пожал мясистыми плечами, развалясь на диване:
- Ну и что? Все равно Гриху осудят, пусть Нинка хоть сто адвокатов нанимает. Нужен показательный процесс над квартирными мошенниками, вот вам и подсудимый, на блюдечке готового подали, кто же его теперь выпустит... Ну, может, адвокат ему пару лет скостит.
- Женя, Уланов - из юридической фирмы Когана. Да ты их видел в холле, еще с Навицкой поругался.
- А, я ее и не узнал... Во, блин, фря! - Евгений чуть не плюнул в сердцах на ковровое покрытие. - "Старичооооок", - передразнил он противным визгливым голосом, совсем не похожим на Наташин. - "Я в ВИИИИИП остановииииилась"! Выпендривается баба, давно, видать, на место не ставили... Подожди, - он сбросил ноги с дивана и воззрился на жену, - так эта верста коломенская с ней - это и есть Уланов из фирмы Когана?
- Собственной персоной.
- Блин... Это может создать нам осложнения. Когановские адвокаты цепкие, дотошные, он их хорошо натаскал. Начнет путаться под ногами, нос совать повсюду... Ладно, посмотрим, пусть лучше не встают на моем пути...
Появление петербургского адвоката - сотрудника самого Ефима Когана Без Проигрыша стало для Петрова неприятным сюрпризом. "Знал бы я, кто пригласил сюда этого проныру! Головой бы за это в шахту засунул!".
Правда, Гришка пока понимает ситуацию: когда надо, помалкивает, когда надо - говорит то, что от него требуется, смирно сидит под домашним арестом и ждет суда, а главные следы подчищены - поди-докажи, что Петров зарабатывал на некоторых сделках в риелторской компании Польского даже больше, чем сам хозяин. Гришка примазался к кампании по расселению поселков, почуяв выгоду. Несколько лет он неплохо на этом зарабатывал, но сейчас запахло жареным, махинациями с квартирами на Севере заинтересовалась столица, неровен час заявились бы московские дознаватели и доискались бы до связей Польского. И Гришку решено было "сдать", как фигуру в шахматах, чтобы спасти короля и выиграть партию. Гришке быстро растолковали ситуацию: жертвовать нужно, иначе погорят все, а по-хорошему "стрелочник" небольшой срок получит, может даже условный, счета, которые он успел обезопасить от ареста, при нем останутся, и сын от первого брака на бюджет поступит и получит отсрочку от призыва на время учебы. Польский согласился, и Петров облегченно выдохнул. Но тут заявился когановский адвокат... А о подвигах Когана все знают, на его счету не одна разваленная многоходовка прикрытия. И Аркадия Вальтера в "Полярную сову" отправили с легкой руки Когана, и родильный дом Соколовой на Васильевском острове в пандемию он прихлопнул, и штукари из кронштадтской школы "Райзинг" пошли по этапу с его подачи, и убийство артиста когановские ребятки размотали, порушив многотрудную комбинацию, ради успеха которой пришлось убрать слишком любопытного и несговорчивого молодого лицедея из театра Лаврецкого - так порушил, что уже многие серьезные люди нары греют, а другие сухари сушат. Вот носатый черт - все шито-крыто было, а он сунулся и все разворошил. В Джамете, застряв в санатории на время шторма, Коган с Навицкой в три дня распутали кражу скифской диадемы и убийство шантажиста на пляже, а в прошлом году все тот же Коган с женой и помощницей Измайловой (тоже та еще щучка!) настигли и изловили сбежавшего и запутывающего следы мошенника. Так что Коган и его команда не только языком чесать в зале суда умеют, а идут напролом, ловки и изобретательны. Людей он себе хороших подобрал, под стать. Петров помнил, как жена Когана, тощая, вертлявая и горластая Белла, цыганистая красотка, обожающая костюмы от Ферре, Шанель и Вествуд в огненных тонах, подстроила Ирке нехилый штраф за неуплату налогов после того, как Ирэн шутки ради построила глазки на тусовке могущественному Когану. За волосы драть соперницу не стала - все-таки "мы с тобой интеллигентные люди, г...к!", а задействовала свои знакомства в юридических кругах... Знают Коган и его соратники, в какую дверь постучаться, с кем кулуарно пошептаться, кому о чем напомнить, чтобы добиться желаемого! Про остальных двух адвокатов Когана тоже говорят: дело свое знают и любят! Уланов вообще однажды в речку с моста сиганул, чтобы вытащить тонущего свидетеля, который мог своими показаниями спасти клиентку лоера. И про Навицкую, жену Уланова, писательницу-детективщицу, говорят, что она не только пишет криминальные романы - она и в жизни лихо щелкает детективные задачки и не раз помогала мужу и его коллегам распутать сложное дельце. Здесь, в Воркуте, года два назад, она вообще в экшен попала: нашла раненую сестру Нерона, Ингу Анисимову, рядом с убитым любовником, спасла бабенке жизнь, и теперь Нерон-Иноземцев за Навицкую горой, первый дружбек ей. А уж после того, как Наталья, Коган и Измайлова вывели на чистую воду тех, кто пытался мутить в Воркуте против Нерона и его клуба, Иноземцев и подавно навек их должник.
"Нет, ну какая же сволочь наняла для Гришки этого адвоката? И надо же, чтобы и жена с ним притащилась! Напрягает, блин. Разобраться бы с ними, да себе дороже, чуть с Улановыми что-то случится, тут сразу же Коган будет, все грязное белье вывернет наружу, да и нероновские будут землю рыть, но выяснят, кто это посмел на друзей босса руку поднять. Даром что тут вечная мерзлота, и ее разворотят! Себе дороже связываться!"
Права, наверное, Ирка: это Гришкина жена подсуетилась; женился года три-четыре назад на молодайке, у нее шило в одном месте; думает девуля, что может в серьезном деле на что-то повлиять, мужа, блин, спасает, понравилось ей в бриллиантах щеголять и как сыр в масле кататься, спасает свою курочку, несущую золотые яйца! Дура. Может только навредить Гришке, если не заткнется. Лезет со своим бабьим умом куда не след...
*
Проезжая мимо торгового центра у Юбилейной площади, Алексей Иноземцев притормозил на светофоре, шепотом ругая пробку. Теперь это благо цивилизации и у них имеется - не такие, конечно, как в Питере или Москве, но в центре иногда приходится постоять в "час пик"!
Иноземцев досадливо побарабанил пальцами по рулю своего "Knight XV" и отвернулся от красных тормозных огней над задним стеклом впереди стоящей машины. Надоело уже смотреть! Итак ясно, что встали капитально. Что там такое?.. Домой, наконец, хочется! 
Теперь перед глазами Алексея был небольшой стихийный рынок у стены торгового центра "Воркута" - ненцы облюбовали это место для торговли одеждой из оленьих шкур, самодельными сувенирами, мясом, рыбой, грибами и ягодами. Сегодня там стояли две пожилые женщины из стойбища ерга Хатко, знакомые Лины, и предлагали рыбу какому-то солидному господину в дорогом пальто и его спутнице, изящной даме в серебристой собольей шубе до земли. Хотя... Не похоже, что господин делает покупку - скорее наоборот, наезжает. Тут в поле зрения Алексея попали два амбала в коротких куртках и свободных шерстяных штанах, по виду - типичные телохранители большого начальства (или кого-то, возомнившего себя таковым).
Алексей перестроился к тротуару, выключил магнитолу в салоне и приоткрыл окно. Сварливый голос Петрова он узнал сразу и скривился, как от зубной боли. Чиновник орал о несертифицированном товаре и полиции, а красотка снимала его и растерянных ненок на телефон.
- Нет, ну есть закон! Или вам он не писан? - орал Петров. - Харэ придуриваться, что вы не понимаете, вы по-русски не хуже всех рубите! Где ваш сертификат качества? Где разрешение на торговлю? А почем мы знаем, что в вашей рыбе нет этого, блин, ленточника?
- Лентеца, - вполголоса поправила дама.
- Или как его, блин, описторхоза? Вы что людям втюхиваете?!
- Давно торгуем, никто не заболел, - ответила одна из ненок.
- Сами едим, все здоровые, - добавила ее напарница.
- Ну, это, блин... Вы и оленя закопаете, через две недели выкопаете и жрете как миленькие, а нашему от такого деликатеса кранты! Еще и умничаете тут, блин! Ладно, вел, щас вызываю полицию, щас вам все растолкуют...
- Мужик, ты чего докопался? - остановился прохожий. - Чего воюешь?
- Идете мимо, ну и идите дальше, - гавкнул в ответ Петров из-за могучих спин охранников.
Ненки засуетились, собирая свой товар и лоток, но тут Петров сделал футбольный выпад ногой - и рыба разлетелась по тротуару.
- Бесстыжие, только с бабками и горазды воевать! - громко возмутилась женщина с остановки, ждущая автобуса.
- Дамочка, стойте спокойно, автобус свой не прохлопайте, и не лезьте, пока и вам не объяснили, - развязно ответил Петров, поддавая ногами рыбьи тушки.
Алексей скрипнул зубами и вылез из "Найта". Двое охранников насторожились, когда он двинулся к ним. Но Алексей вышел без пальто, в джинсах и свитере, и двигался легче, чем отягощенные толстыми зимними куртками телохранители Петрова. Перехватив руку, он легко отшвырнул одного из амбалов, когда тот схватил его за плечо. Парень заорал от боли, упав в снежную "кашу" под стеной и держась за вывернутое под неестественным углом, опухающее на глазах запястье. Второй попытался скрутить Алексея боевым приемом. Но и у этого здоровяка, привыкшего, что одного его сурового вида и стати достаточно, чтобы охладить воинственный пыл у любого задиры, не было шансов против чемпиона по боям без правил, с малолетства закаленного в жестких детдомовских драках, "качалке" и школе боевых искусств; опытного и жестокого бойца. Второй охранник Петрова метров пять неуклюже перебирал ногами задом наперед, пытаясь сохранить равновесие после ловкого финта Алексея. Размахивая руками в тщетных попытках обрести равновесие, амбал вышиб телефон из рук взвизгнувшей дамы в соболях и наконец свалился задом прямо на урну. Она перевернулась в креплениях, сбросив неожиданный груз на тротуар, и высыпала на него все свое содержимое, напоследок звучно припечатав детину железным корпусом по макушке. Парень охнул и обмяк.
- Да я тебя ща... - витиевато заругался Петров, еще не узнав в верзиле, за полминуты разметавшем его телохранителей, владельца "Нерона", метнулся наперерез, изловчился даже пару раз ткнуть кулаком, не разбирая, куда... И тут мир перед его глазами взорвался миллиардом сине-зеленых искр, все звуки вытеснил мощный гул в ушах, а потом стало мокро и холодно - он растянулся в сложной смеси снега, воды, песка и золошлака с Заполярной котельной (словно поселок мстил тому, кто намеревался его закрыть)...
- Все, Нерон, тебе капец, - просипел он, сфокусировав зрение на возвышающемся над ним разъяренном великане Иноземцеве. - Ты реально попал! Суши сухари, придурок!
- Да раньше я тебя на фарш пущу!!! - прорычал Алексей, снова занося огромный кулак. - Будут еще тут всякие понаехи... - он зло выругался и что-то поддал ногой. Это оказался телефон, выпавший из рук красавицы в соболях. Гаджет отлетел в сторону и утонул в глубокой снежно-водно-шлаковой луже.
- Мой "Гэлакси Ультра"! - взвизгнула дама. - Двести тысяч рублей!
Алексей обернулся к ней, смерив ледяными голубыми глазами, и тоже узнал. Ирина Баринова, телеведущая, бизнес-леди, специализирующаяся на высокой моде, элитном дизайне и тренингах для желающих добиться успеха, так же известная, как суперпопулярная блогерша Ирэн с многомиллионной аудиторией и шальными рейтингами. По словам Алины, Мятлина на Заполярном - фанатка Ирэн. "Чаще всего такие от нее и тащатся - ленивые, вечно ноющие неудачники, которым легче выложить последние деньги за тренинг, послушать и в другое ухо выпустить, чавкая попкорном на диване, чем оторвать задницу от подушек и приложить усилия... В итоге они остаются на том же диване и без денег, а эта мадам форсит телефоном за двести косарей и шубой из баргузинского соболя тротуар метет! Кто не просит советов, а действует, тот и добивается успеха. Только всяким мятлиным этого не понять... Так и будут ждать, пока кто-то им готовый рецепт благополучия принесет и ныть, что этого не происходит!"
- Компенсирую вам убыток, - буркнул он, уже начиная остывать от вспышки гнева и разжал кулак, уже нацеленный в физиономию Петрова. - Хотя вы на своих тренингах за один заход больше поднимаете! - "Я, когда решил из детдома выбраться и другую жизнь начать, не по тренингам бегал, а в качалку ходил, в школу боевых искусств, тренировался так, что первое время весь черный от синяков ходил, много колдячек получил, но каждый раз вставал и вламывал в ответку, вот и стал победителем!".
- Да уж извольте возместить! - надменно запахнулась в шубу дамочка. - Сами разбили, сами и оплатите!
- На ваш блог кину, - Алексей достал свой "Про Макс", деловито поводил пальцами по экрану и, не удержавшись, добавил:
- Я за один бой на "нулике" намного больше поднимаю!.. И знаете, что, убирайтесь-ка вы от греха подальше из нашего города! Вам же тут все не нравится, вот и езжайте... - он проглотил грубое слово. Пусть Петров беззастенчиво кроет матом при жене, Алексей в присутствии женщин сквернословить не будет. - Езжайте лесом и полем!
- Хорошенькое северное гостеприимство, - в сумочке дамы пискнул резервный телефон, видимо, оповещая о поступившем платеже. - Нам совсем другое рассказывали, как вы широко гостей принимаете. А на самом деле, получается, все наоборот: здравствуйте, гости дорогие, пошли вон!
- Вы зато культурные! - парировал Алексей. - Оно и видно! - он ткнул пальцем в сторону разбросанной по тротуару рыбы, перевернутого лотка и испуганных ненок. - И мужа своего спросите, как он себя в клубе ведет - в "Пингвине" не всегда такое "шоу" увидишь! Мы гостям всегда рады, но вытирать о себя ноги никому не позволим. Хватит думать, что за пределами МКАД - одни лакеи, которые вам в ножки обязаны кланяться и все ваши выбрыки терпеть!
- Вот как? - лучезарно улыбнулась Баринова, справившись с замешательством. - Однако к нам из всех городов приезжают желающие "покорить Москву" и в итоге либо в ПВЗ стоят, либо в "Ашане" на кассе сидят, либо бургеры в закусочных подают, либо метро или, извините, унитазы в гостиницах моют и от чаевых не отказываются...
- Уверен, что воркутинцев среди таких нет! - отрубил Алексей. - Таких, которые за столичную прописку что угодно готовы скушать безропотно! Гордость у нас есть. И быдлячество всякое мы терпеть не будем!
- Да, гордость у вас есть, - покивала головой Баринова. - Вижу. Только почему-то от вас все уезжают...
- Устаревшая информация, мадам, - не растерялся Алексей. - Уже не уезжают. Большинство остается!
Петров тем временем уже поднялся и теперь отряхивался за спиной у жены, злым шепотом матерясь и прожигая Алексея ненавидящим взглядом, но больше не вмешивался. Пусть Ирина сама этого амбала разделает - он же "правильный пацан", с бабами ему воевать западло, значит, Ирка своим острым языком его ушатает...
- Большинство? Сколько раньше жителей было в Воркуте? Двести тысяч, триста? А сейчас - около шестидесяти, насколько я знаю. И это - большинство? И поселки разъезжаются...
- Шестьдесят пять! - поправил Иноземцев. - А насчет поселков... Рудник, жаль, в лихие 90-е упустили, а остальные не сами собой разъезжаются... Об этом лучше у вашего мужа и других, кто по программе работает, спросить, что это за дела! Вот Комсомольский закрыли, а там еще шахта далеко не пустая, еще даст стране угля. Теперь на Заполярный нацелились - а он еще тоже не исчерпался! Куда же так торопитесь?! - он ткнул пальцем в сторону Петрова.
- Я тебе ща этот палец выверну!!! - взвился чиновник. - Чего на меня тычешь, босота?! Я те че - собака?!
- Кто я?! - скрипнул зубами Алексей, снова наливаясь злостью, и шагнул вперед, но остановился, увидев на пути Ирину. Тронуть женщину он не мог, пусть даже ее муж ведет себя, как последний подонок.
Петров все же отпрянул, поняв, что сказанул лишнее... и уперся грязной спиной в зимнюю куртку полицейского.
- Так, что тут у вас? - спросил страж порядка, оглядев побоище. Испуганно прижавшиеся к стене ненки, лежащий на боку лоток, рассыпанная в грязи и частично раздавленная ногами рыба, двое охранников Петрова - один кряхтит от боли, сидя у стены, другой слабо ворочается в куче мусора возле урны; грязный до макушки Петров, а посередине - Алексей и Ирина, меряющие друг друга боевитыми взглядами.
- И нас еще снова будет триста тысяч, вот увидите, рано вы на нас крест поставили, - заключил Алексей, - вы, госпожа Ирэн, еще плохо знаете северян! Мы не боимся испытаний, для нас это повседневность, поэтому мы не распускаем нюни, а справляемся с трудностями! - и обернулся к полицейскому:
- Да вот, товарищ сержант, какая незадача вышла: гражданин не смотрел, куда идет, за лоток запнулся и завалился... Товар вот людям рассыпал. Его охрана кинулась хозяина поднимать, но один на рыбине поскользнулся, другой урну ногой задел - и тоже попадали. И дама с ними шла, не себе под ноги смотрела, а в телефон, вот и раскокала его, зазевавшись. У нас такие штучки не проходят: кто под ноги не смотрит, тот больно падает!
Полицейский моментально узнал и Иноземцева-Нерона, и московского чиновника, работающего по программе сжатия. И еле сдержал неприязненную гримасу. Если Нерон и завесил этому хмырю, то наверняка за дело. Петров уже на всю Воркуту ославился, как совершенно оборзевший тип, и дать ему по морде хотелось многим.
- Обратите внимание, - заорал Петров, стараясь, чтобы между ним и Алексеем оказались сержант и Ирина, - в центре города торгуют каким-то левым товаром без лицензии, и вообще, тут центральная улица - лицо города, а они тут лотки свои расставили, как в колхозе на ярмарке! Есть же в городе рынок, пусть разрешение получают, место нанимают и там торгуют, как положено, разве нет?! Я не по делу, что ли, говорю?!
- Мразь ты, - Иноземцев все-таки плюнул в сугроб, который сгребли с тротуара, - мразью и подохнешь!
- Алексей Матвеевич, успокойтесь, - нахмурился полицейский. - Это уже лишнее.
- Он мне еще и угрожает! тут же заголосил Петров. - Ишь, как за них впрягается - крышует, наверное! Чертов бандюган!
- Тундра таких, как ты, не любит, - предупредил Алексей. - Это предупреждение, а не угроза. И вообще, базар получше фильтруй, а то отвечать придется!
... Он ехал домой, обозленный до белого каления. Все-таки эта скотина Петров нарвался на публичный скандал. И в самом деле реально задалбывает ненцев из общины Хатко. И похоже на этот раз и их достал всерьез. Коренные жители Севера терпеливы и снисходительны, понимают, что пришлые люди - другие, и не вмешиваются в их жизнь, хотя те пришли на их территорию. Но и их терпению есть предел, и до бесконечности молчать в ответ на оскорбления они не будут. "Нарвется же, дурак!" - Иноземцев загнал машину в гараж, прошел в дом, переоделся в спортивные штаны и кроссовки и прошел в домашний спортзал - хорошая жесткая тренировка всегда безотказно помогала ему выплеснуть адреналин. А после стычки с Петровым Алексей ощущал, что завелся не на шутку. "Жаль, всего один раз вмазал уроду!".
Несколько часов Алексей ожесточенно терзал спортивные снаряды, отжимался, увертывался от макивар и дубасил боксерскую грушу - пока его не отпустило.
"Пусть только рыпнется еще раз, - думал он, стоя под душем. - Пожалеет! Я еще долго мирился с его борзотой, пока он приносил доход от своих ставок в клубе, но сейчас он меня достал... Если не уймется добром, пожалеет, что приехал!"
Он плюхнулся на диван в гостиной и велел "умному дому" приготовить чашку чая из сбора тундровых трав, которые собирала и готовила Яляне из стойбища Хатко, искусная травница и знахарка. Хорошо успокаивает, что ни говори!

*
Как обычно, Алина выехала с Заполярного навстречу первому воркутинскому автобусу. Пока он еще ходил, но уже прокатилась волна слухов о грядущем прекращении сообщения с городом. "Похоже, в ход идут все средства, чтобы выкурить нас из поселка, - думала Алина, выруливая с улицы Фрунзе на зимник, - либо жители поселка, не имеющие машин, окажутся вообще отрезаны от города, либо будут разоряться на такси, и это, конечно же, людям не понравится. Та же Мятлина устроит "детский крик на лужайке": почему это она должна в булочную на такси ездить, кто ей столько денег даст, на фиг этот поселок, едем все в город... И ведь на самом деле ей не придется на такси тратиться, у ее отца "газон" на ходу, всегда дочку отвезет за всем необходимым, или, если будет на смене - кого-нибудь из друзей попросит Женю свозить. Но ей же главное - покричать и поругаться, любой повод сгодится..."
Водитель автобуса мигнул ей фарами:
- Ударникам привет! Ну, все, зимник поплыл, начнется веселуха - мне сейчас уже один козел на "грузаке" чуть в бочину не воткнулся! Водит, наверное, левой ногой - как выписал крендель возле "бутылки"...
- Все деньги, наверное, на тачку потратил, на права уже не хватило, - ответила Алина.
У "бутылки" - знаменитой стелы, сделанной, по слухам, с эскиза обведенной карандашом бутылки портвейна, на обочине в высоком еще сугробе что-то чернело. Алина придержала "мерседес", присмотрелась. Да, похоже, "козел", едва не протаранивший автобус, все-таки не удержался на "поплывшем" зимнике - Алина узнала могучий бок внедорожника. "Ого, - Алина заглушила мотор (а то, чего доброго, придется на буксир до заправки проситься с пустым баком) и вылезла, - серьезно навернулся... А где водитель? Почему не вылезает? Травмировался?"
- Эй, - подошла она к лежащему в сугробе внедорожнику, - помощь нужна?
Молчание.
Алина взглянула внимательнее на опрокинутую машину. Да, она определенно уже видела это авто. И не "грузак" это, то есть "круизер" на местном сленге, а "эскаладе".
- Евгений Иванович? - окликнула она. - Ира?
Снова молчание. И это не понравилось Ирине. Обычно Петров за словом в карман не лезет и сейчас орал бы на всю тундру, призывая на помощь, до Уральских гор докричался бы.
Со стороны Заполярного показался автобус. Увидев остановившуюся Алину, водитель притормозил, выглянул в окно - и тоже остановился и спешно вышел. Из салона выскочили трое "заполярных" шахтеров, работающих на городской шахте.
- Е-мое, - протянул водитель, - ковырнулся-таки.
- Ну, что там?
- Эй, мужик, ты там живой?
- Я в "скорую" звоню.
- Ментов надо. Тут, похоже, капец.
Алина тоже заглянула в окно "эскаладе". Да... Судя по виду Евгения Петрова, в помощи он действительно уже не нуждается. Водитель автобуса уже звонил в полицию на Воргашор и в "скорую помощь". А алина, случайно коснувшись рукой капота "эскаладе", ощутила тепло.
- Похоже, он только что опрокинулся, - сказала она, - в промежутке между вами и мной. Буквально пять минут назад...
Рядом остановилось такси "Автолига".
- Помощь нужна? - спросил, выскочив из кабины, шофер.
- Да вот полицию ждем, - ответили ему, - у нас тут ДТП с жертвами.
- Ешкин кот!
Алина тихонько отошла в сторону, доставая сигареты. У "эскаладе" ощутимо пахло бензином - наверное,поврежден топливный бак, и лучше не курить рядом с лежащей в сугробе машиной. И все остальные тоже предусмотрительно отошли на безопасное расстояние и только тогда защелкали зажигалками, чтобы не вспыхнул вытекающий бензин.
"Петров погиб, разбился на машине. Да, правы были те, кто говорил: добром это не кончится, тундра подлости и наглости не прощает... Но что он делал у Заполярного ранним утром? Машину, наверное, хорошо покрутило, не поймешь, в поселок он ехал или из него..."
- Да меня он обгонял и завилял, - сказал водитель, когда Алина задала ему вопрос.
"И за каким шутом его понесло на Заполярный в 07 часов утра? Сам, что ли, хотел у нас повандалить?
Подкатили на машине работники Заполярного ФАП. От Воргашора донеслось завывание полицейской сирены. Со стороны Воркуты ей откликнулась машина "скорой помощи".
Алина пульнула окурок далеко в снег ("Однако не в кармане же носить", - как сказала бы Маяне Тыркова, жена Илко) - и достала телефон. Алексей Матвеевич ответил не сразу. В трубке еще звучали музыка и голоса - похоже, веселье в "Нероне" продолжалось, но уже по затухающей.
- Что у тебя, Лина?
- Я у "бутылки". Тут Петров разбился на машине.
- Немудрено. Он из клуба на карачках ушел, а спьяну за рулем и в городе можно встряпаться. В тундре - стопроцентно. Кто борзый, тот нарвется. Пусть на себя пеняет и на автобусе ездит.
- Алексей Матвеевич, Петров погиб.
- ЧТО?!! - Иноземцев судорожно раскашлялся, видно, поперхнувшись напитком. Минуты две он отчаянно кашлял, потом просипел:
- Блин, я вместе с кофе чуть чашку не проглотил. Ну, Лина, ты меня ошарашила. Как тот старшина в анекдоте: "У кого есть родители, шаг вперед... А ты, Хабибулин, куда прешься? Ты со вчерашнего дня сирота!"...
- Извините, Алексей Матвеевич.
- Да ладно. Песец... Еще раз скажи, где это случилось?
- У "бутылки". Стоим, ждем полицию.
- Да-а, начнется теперь, - Алексей проглотил грубое слово, - катавасия! Не будут знать, кого подозревать. Этот хмырь, Господи, прости меня, грешного, всю Воркуту и окрестности успел задолбать; наверное, многие мечтали башку ему свернуть. Ладно, Лина. Дождись полицию, дай показания, а как отстреляешься, рысью в офис, мониторить ситуацию.
- Поняла, Алексей Матвеевич.
- Если окажется, что этот, ммммм, чудила не сам "по грибы поехал", а "помогли" ему, нас начнут одними из первых манать. Я давеча ему по харе засветил у Юбилейной, когда он к твоим знакомым из стойбища докапывался. Орал на них, товар им раскидал, смотреть противно было: расхрабрился с пожилыми женщинами воевать! Я его и поучил, и да... - босс замялся, - сказанул еще: мразью, мол, подохнешь, а это теперь превратно истолковать могут.
- Задействовать наш юридический отдел?
- Задействуй на всякий случай.
Крякнув, у стелы остановился полицейский "УАЗ".
- И снова здрасте, Лина, - вылез с заднего сиденья Лёня, - опять в мое дежурство у вас ЧП? Что на этот раз?
На драку приезжего блогера с шахтерами и по заявлениям владельцев облитых краской машин тоже приезжал он.
- Да вот, - Алина указала на "эскаладе", - опрокинулся неудачно. Похоже, недавно - чуть не столкнулся по касательной с автобусом на въезде, завилялся, а через пять минут я по встречке проехала - вижу, уже лежит. И капот у него еще теплый...
- Кстати, про капот, опять ты мотор заглушила, - Лёня покосился на ее "мерседес", - а ну как задержаться придется? Долго потом греться будешь. Небось не Сочи.
- Если придется задержаться, потом ехать будет не на чем. Мой крепыш, если его не глушить, на долгих стоянках кушает хорошо.
- Ясно... Понял, сейчас посмотрим.
*
Ожидая, пока приступят к опросу свидетелей, Алина забралась в свою машину, включила "печку" и налила себе стаканчик кофе из термоса. "Везет" же ей попадать в свидетели: прошлой осенью по поручению босса она отправилась в Петербург - приобрести помещение для филиала "Нерона" на Думской и квартиру для визитов Алексея Матвеевича в "Нерон-2" и, осматривая одну из предложенных квартир, решила перепроверить этот вариант, не особо доверяя хитроватому риелтору. Заехав во двор поздним вечером, Алина услышала из окон пятого этажа шум разудалой гулянки. Одна из участниц веселья погибла на глазах у Добровольской... А сейчас именно она обнаружила Петрова.
"Алексей Матвеевич прав: если Петров не сам разбился, подозревать будут многих. И не в последнюю очередь - нас: Иноземцева, Ярика, меня... С Карским поссорился, и тот посоветовал ему "мазать лоб зеленкой", а Петров в ответ орал, что "всех нахлобучит" и нам пора "сушить сухари"... И все-таки за каким чертом его ранним утром понесло н Заполярный?!"
- Смотри-ка, а это что? - донеслось от машины Петрова.
- Да-а... Вижу.
- Мужик, небось, и понять ничего не успел.
- Экспертов сюда надо.
- Посмотрите, вон рядом с машиной...
- Интересная вещица!
- Раритет.
- Сфотографировать надо...
- Что там такое, Лёня? - Алина вылезла из машины, настороженная этими разговорами.
- Новое дело, - Леонид мрачно закурил. - Хорошо, что водитель автобуса не уехал - будем с него показания снимать, не подсаживался ли к нему кто-нибудь после "бутылки", не видел ли он кого-нибудь у обочины... В общем, Лина, мужик этот не сам с дороги слетел. Выстрелили в него. Два раза. В грудь, сбоку, слева, и в голову, контрольный.
Алина не сдержала крепкое словцо.
- Нечасто от тебя такое услышишь, - заметил Лёня, - но тут иначе не скажешь. Прикинь, что тут поднимется, когда до столицы дойдет, что у нас случилось!.. Начнут нас трясти, как яблони, понаедут следаки, бригады, комиссии; проверками заманают. Как это мы, растудыть нас, допустили, чтобы почтенного Евгения Ивановича мочканули?.. Тут же решат, что это связано с его работой в программе, и ваш поселок трясти начнут, и нас тоже - могут с кого-то погоны снять или звездочки лишние отковырнуть. В общем, Лина, пришла беда - вынимай паспорта!
- Слева... - Алина нахмурила брови и забралась на сиденье своей машины. - Чтобы в машине выстрелить в водителя слева, надо рядом с ним сидеть. И возможно, он потому и завилял - что в этот момент в него выстрелили. Но что тогда получается, убийца смылся за те две минуты, которые у него были в промежутке между проехавшим автобусом и моим появлением? Как же он успел? На зимнике сейчас не побегаешь.
- И тем не менее, он скрылся... - Леонид сдвинул на затылок форменную ушанку. - Может, автобус стопнул, хотя нет, в салоне только трое местных сидят. Попутку поймать не мог, я уже поспрашивал таксиста, он никого на дороге не видел. Не в тундру же рванул!
- Это верно, в тундре ему делать нечего, если у него снегохода или квадрика нет... или нарты, - задумчиво сказала Алина. И осеклась, хмурясь. Нарта... Не нравится ей такой поворот!
- Снегохода или квадрика у него точно нет, - Лёня осмотрелся, - следов на снегу, видишь, нет. На олене мог ускакать, - он понизил голос, - не хотелось бы мне так думать. Сама понимаешь...
- Понимаю. Их тогда вконец задолбают. Итак Петров им жизни не давал, выживал стойбище, торговлю тормозил, автобус школьный очень "вовремя" сломался, и так далее...
- Еще и на каких-то ненок в городе налетел, я в интернете видео посмотрел. Наскакивал на этих бабушек, за спиной два "шкафа" стоят, а рядом какая-то мадам расфуфыренная с телефоном в руках со смеху киснет.
- Ирэн, - поморщилась Алина. - Барыня!
- Кто-кто? - переспросил Леонид.
- Его жена, Ирина Баринова. Блогерша Ирэн Барр. Одна из самых трендовых.
- Хмм, не знаю такую. Не интересуюсь.
- А у нас на Заполярном ее фанатка живет. Постоянно в блоге Барр залипает, обо всем забывает. Правда, иногда с интонациями матроса революции заявляет, - усмехнулась Алина, - "Пожила бы эта Барыня у нас!..".
*
Виктор Уланов встретился с Ниной Польской в ресторане на первом этаже "Воркуты", чтобы обговорить работу с делом ее мужа Григория, обвиняемого в махинациях с куплей и продажей недвижимости и утаивании от налоговой службы крупных сумм. Сам Григорий сидел под домашним арестом и на встречу с адвокатом явиться не мог.
Нина была второй женой Польского, на 16 лет моложе мужа. От первого брака у Григория был 17-летний сын, живущий с матерью в Москве. От второй жены у Григория подрастали трехлетние двойняшки, мальчик и девочка.
Нина, стройная белокурая тридцатилетняя женщина, до замужества жила на Северном и работала там в Доме культуры. Выйдя замуж, она не оставила свою работу руководительницы детского театрального кружка. Сейчас Нина взяла отпуск за свой счет, когда дела ее мужа приняли нехороший оборот и нужно было хлопотать за него в соответствующих инстанциях и общаться с адвокатом...
- Вы понимаете, Виктор Ильич, - говорила она, держа в ладонях высокий толстостенный стакан с капуччино, - у них там такие суммы вращались - страшно даже назвать, а Григорию доставалась лишь малая часть, одна пятая или даже шестая... Куда, скажите, девалось все остальное? Почему никто этим не заинтересовался?.. По идее, вместе с Гришей ндо судить тех, кто остальные восемьдесят процентов забирал, а под следствием - он один!
- Зарплаты, премии, откаты, - предположил Уланов.
- Да, откаты, верно... Большая часть выручки от их "левых" сделок шла именно на эти откаты. Я догадываюсь, что Григорий согласился взять все на себя, чтобы прикрыть кого-то из "крышевателей", и даже знаю, какие аргументы ему могли привести для этого: предложили минимальный срок, быстрый перевод на поселение, и для Вячеслава, его старшего сына - место в вузе на бюджете и отсрочку от призыва на время учебы; сам он едва ли туда поступит. Это самый сильный аргумент для Григория; он переживает из-за того, что Славик живет так далеко от него, что мальчику нужен отец. Гриша боится, что мальчик собьется с пути, попадет под плохое влияние, влипнет в неприятности...
- Понимаю, - кивнул Виктор, - у самого парень растет. Моему сыну, правда, всего восемь лет, но отцовские тревоги на эту тему понимаю!
- Если они упомянули Славика и возможность учиться на бюджетном отделении с отсрочкой армейской службы, Гриша согласился бы моментально. Я же боюсь, что ему могут пообещать - и "кинуть". Он возьмет все на себя, пойдет под суд и отправится отбывать наказание, а ему покажут фигу с поселением или бюджетным обучением для сына. Сколько раз уже так было, он выручал, прикрывал, штрафы чьи-то выплачивал, а его даже не всегда благодарили за это. Думали, наверное: это его обязанность, за всех "впрягаться", обойдется и без "спасибо".
- А разве мать Вячеслава не могла бы похлопотать за сына? - спросил Уланов, размешивая ложечкой ванильный сахар в своем американо.
- Мать! - Нина покачала головой. - Неземное создание из тех, кто вместо того, чтобы успокаивать ребенка; занимать его в дороге; общаться с ним, наконец, сует ему смартфон и обрадованно занимается своими делами: ура, молчит, можно расслабиться. Потом они, закатив глаза, всем объявляют, что их ребенок - личность, требующая особенного подхода, и любые замечания могут его травмировать, так что она сама ему замечаний не делает и никому не позволит, что бы ребенок ни вытворял. Ей просто лень объяснять, почему "нельзя", легче красивые слова произносить. Чем заставить ребенка отложить смартфон и учить уроки, она скорее пойдет в школу, наорет на учительницу и накатает жалобу в инстанции за "двойки". Когда ей рассказывают, что подросток опять кому-то нахамил или нахулиганил, она все будет отрицать: "Не может быть, на ребенка клевещут, мой сын не такой, бедный мальчик, такой тонкий и ранимый, как вы смеете!". Аделаида часто использует такую риторику: ребенок растет без отца, страдает в неполной семье, а отец блаженствует с молодайкой и в ус не дует. На Гришу это действует, он сразу чувствует себя виноватым, хотя Ада сама лет шесть назад от него сбежала с каким-то командированным москвичом, когда мы еще и знакомы не были. И я вышла замуж за Гришу уже через два года после их развода... У Ады в Москве второй брак быстро распался, но столичную прописку она получить успела. Теперь ищет новую пару; заниматься воспитанием сына ей некогда, и вообще, она убеждена, что ей все должны и обязаны... Гриша из Воркуты больше занимается сыном, чем она! Знаете, Виктор Ильич, для меня это просто дико потому, что я помню свое детство. Если я получала "двойку", родители не заламывали руки "ах, ребенка травмировали", а заставляли меня садиться за учебники, подтягивать слабые места. Не бежали в школу, не орали на учительницу, не требовали, чтобы директор ее уволил. И если бы я валяла дурака на уроках, хамила учителям или набедокурила на улице или в транспорте, дома мне бы хорошо влетело. Родители признавали меня как личность, но распускаться не давали. Поэтому я и считаю, что Ада - просто лентяйка, которая только пустословием хорошо занимается и ждет, когда кто-то за нее решит проблемы... Моим детям пока мало лет, но я их уже учу вести себя культурно, а не смотрю с умилением, как они безобразничают. Женщины вроде Ады патетически восклицают "Мои дети не услышат от меня слова "нельзя" - это не обо мне. Я не тиран, но и не считаю, что вседозволенность - это очень хорошо.
- Согласен. Своего сына мы так же воспитываем.
- В общем, Григорий ради сына готов даже отбывать наказание, а я считаю, что если речь зашла уже о следствии и суде, то отвечать должны все, и прежде всего - те, кто получал большую часть доходов от незаконных сделок... Я даже знаю одного из этих людей. Хуже всего то, что он занимает сейчас высокое положение, приобрел некий иммунитет и спокоен, зная, что Гриша ради него всегда готов каштаны из огня таскать и смолчит, как бы сильно ни обжегся. Я говорю не голословно... Муж, конечно, подчистил документацию, но я успела сфотографировать кое-какие документы. По этому Петрову давно зона плачет!
Уланов понимающе кивнул. Он уже видел Петрова на дороге от стелы "67-я параллель" и потом - на рецепшен в гостинице, и этот горластый, хамоватый и самодовольный субъект произвел на него отталкивающее впечатление.
- Я вас внимательно слушаю, - сказал он.

*
Орудие убийства, винтажный пистолет "Парабеллум" 1938 года выпуска - было найдено рядом с машиной убитого. Преступник выстрелил дважды - в грудь и голову с близкого расстояния. Предположительно убийца сидел на переднем сиденье рядом с Петровым.
Водитель автобуса "Воркута - Заполярный" утверждал, что никого у дороги не видел и никто в салон не просился. В салоне было пять человек, ехавших поутру на Заполярный, двое вышли на "Улице Фрунзе", еще трое - на конечной. Свидетельница Алина Добровольская, обнаружившая труп у стелы, заявила, что никого на зимнике не встретила, кроме автобуса, и о "завихлявшейся" машине услышала от знакомого водителя. Когда она подошла к опрокинутому "Эскаладе", капот внедорожника был еще теплым. Значит, шофер автобуса видел в окно, по-видимому, тот момент, когда сраженный выстрелами Евгений Иванович выпустил руль из рук. Машина упала на правый бок, окно у сиденья рядом с водителем было открыто. По мнению следователя и оперативников, выезжавших на место трагедии, убийца сидел рядом с Петровым, был пристегнут ремнем безопасности и, когда потерявший управление "Эскаладе" завалился набок, открыл окно, оказавшееся сверху, отстегнулся и вылез. Выбросив пистолет, он каким-то непостижимым образом успел спрятаться так, что подъехавшая через пару минут Добровольская даже не заметила, что только что здесь кто-то был. "В снегу, наверное, залег, - предположили воргашорские оперативники, - в тундре он еще лежит, видите, слой какой - выше головы. До июля таять будет. Армия спрятаться сможет, не то, что один человек... Дождался, наверное, подходящего момента и слился незаметно. Наверное, из местных, которые тундру знают".
Эту гипотезу подтверждало то, что Добровольская и другие водители, остановившиеся у перевернутой машины, не увидели никаких свежих следов транспорта - машины, мотоцикла, снегохода. Значит, убийца прятался в снегу поблизости; то есть экипирован был хорошо, со знанием местного климата.
Убитый, Евгений Иванович Петров, 42 лет, житель Москвы, женатый, отец троих детей приехал в Воркуту в рамках работы в программе сжатия. Он занимался расселением включенных в программу поселков и отсечением их от коммуникаций. Сейчас он работал с Заполярным и был убит как раз на въезде туда...
Многие в Воркуте отмечали тяжелый и вздорный нрав Петрова, его высокомерие и невоздержанность на язык. Он любил стиль общения "я начальник, вы - г...но". Чиновник даже не скрывал, что считает себя выше других только потому, что в Москве сидит в руководящем кабинете с гербом и прописан в рублевском поселке Николино, как собственник особняка площадью в 4000 квадратных метров. Всех, кто, с его точки зрения "не дотягивал", Петров открыто презирал.
В Воркуте он с такой манерой поведения настроил против себя многих. На днях Интернет облетели видеосюжеты, где Евгений Иванович грубо орет на торгующих рыбой у Юбилейной площади пожилых ненок и опрокидывает их лоток. На попытки урезонить его он огрызается: "Вам тоже объяснить?!". За его спиной грозно возвышаются два шкафоподобных телохранителя, а рядом заливисто хохочет красавица-жена Петрова, модная телеведущая и бьюти-блогер Ирэн Барр в серебристой шубе до пят... Незадолго до этого на канале Петрова в Дзене появились видеоинтервью с людьми, представляющимися жителями Заполярного. Стоя на фоне неприглядных выселенных домов, люди с жаром рассказывали петровским и "баррским" блогерам о тяготах жизни в "умирающем поселке", бурно радовались, чото и их включили в программу и предвкушали скорый переезд на зимние квартиры. Лента комментариев тут же взорвалась потоком возмущенных возгласов настоящих "заполярников": "Это кто? Мы их не знаем! У нас таких нет! Что за клоуны? Туфта!". Позже на Заполярный прикатили блогеры из команды Ирэн - Макс и Лизон, юные супруги Максим и Елизавета Киреевы, и попытались, учитывая ошибку предшественников, найти жителей поселка, которые скажут то, что им нужно. Но Макс, на свою беду, атаковал с расспросами ту самую Добровольскую, которая рьяно строчила письма во все инстанции и собирала подписи в защиту поселка, и решительная молодая женщина разгромила вдребезги доводы Киреева: поселок слишком рано признали бесперспективным, шахта еще работает, она далеко не пуста, и потом можно будет найти другие перспективы, а не отрезать поселок... "Это - наш дом, мы его любим и не хотим уезжать! Люди - не перекати-поле!" - заявила она.
*
Капитан Игнатьев из Воркуты и его коллега Леонид Зотов смотрели эти видео в кабинете Игнатьева в управлении на бульваре Пищевиков. При просмотре записи нападения Петрова на ненок, выложенной в блоге Барр, капитаны кривились от отвращения. Пресс-центр Ирэн снабдил видео разухабистыми комментариями и злыми насмешками над пожилыми женщинами. Когда Петров поддал ногой лоток, рассыпав рыбу, комментатор испустил ликующий вопль - ни дать ни взять футбольный болельщик, любимая команда которого забила решающий гол.
- Тьфу! Радости полные штаны, - не сдержался Игнатьев.
- Да уж, - поморщился Зотов.
На экране появился выскочивший из "Найт-15", могучего гороподобного автомобиля, такой же могучий белокурый атлет в джинсах и свитере, туго обтянувшем мускулистый торс. Яростное лицо со сверкающими гневом глазами попало в кадр крупным планом.
- Нерон, - пояснил Игнатьев, - нарвался Петров, не вовремя наехал на ненцев... Иноземцев хасова уважает и в обиду не дат.
- Они и сами себя защитить могут, - заметил Леонид, - у них классные охотники есть, на медведя с ножом ходят. Один охотник Добровольской шкуру подарил, она ее у камина постелила...
- А с огнестрелкой они обращаться умеют? - спросил Игнатьев.
- Вы ненцев подозреваете? - уточнил Зотов.
- Отрабатываю все версии. И за такое, - кивнул на экран Игнатьев, нажав "паузу", - ненцы и отомстить могут. Вы посмотрите, как он над ними глумился, на виду у всего города, знал, что эти лбы у него за спиной защитят, если что, а его жена от смеха закисла. И еще снимал кто-то, какой Петров герой, со старухами воюет!
- Против мужика у него кишка тонка оказалась, - Леня снова включил воспроизведение, и там как раз Петров полетел в полураскисший грязный сугроб от крепкой оплеухи Иноземцева. - Вон и мордовороты-охранники от Нерона защитить не смогли.
- Я тебя раньше на фарш пущу! - прорычал с экрана голос Алексея. - Мразь ты и мразью подохнешь!
- Как в воду глядел, - хмыкнул Игнатьев, - Нерон на расправу крут, за это и погоняло получил.
- Я его понимаю, - признался Зотов, - сам бы, если бы такое увидел, захотел бы в рожу дать. И я знаю этих ненок, - он остановил воспроизведение, когда в кадр крупным планом вошли лица женщин в паницах и ярких шерстяных платках, - они из стойбища ерва Хатко, зимуют как раз у Заполярного. У них, кстати, недавно ЧП случилось, Хатко заявил: кто-то отравил оленей на пастбище. Около сотни животных скончалось, еще около трехсот болеют...
- Тундровые ненцы заявили в полицию? - удивился Игнатьев. - Обычно они не настолько с нами контачат. Чудны дела твои, Господи... Шкуры продают, мясо-рыбу-ягоды, крупу и спички закупают, фоткаются за сто рублей с приезжими, по праздникам детей на нартах катают - вот и все, а чтобы ненец в полицию обращался - пока такого не помню.
- Возможно, Добровольская ему посоветовала. Она с Хатко и его ненцами дружна, они ей доверяют. Петров все время орал, что все должно быть по закону, вот она и посоветовала ерву: по закону, так по закону: пусть протоколируют отравление животных и выясняют, как это случилось.
- И что случилось?
- Кто-то рассыпал на пастбище ядовитую смесь, олени ее вместе с ягелем и наелись.
- Сволочи какие, - выругался Игнатьев. - Олени тут точно ни в чем не виноваты...
- Это явно не местные сделали. В смеси присутствуют компоненты растительных ядов, которые здесь не встречаются.
- Но кому и зачем понадобилось убивать животных?
- Тут такое совпадение, - Леня потер подбородок. - Как раз на это стойбище Петров наезжал, хотел их выжить с зимовки. Все в ход шло - торговлю им перекрывали под предлогом того, что у них товар не сертифицирован, автобус школьный, якобы, сломался, охотника одного оштрафовали за то, что зверя не в сезон убил... Они не уходят; с какой стати? Это их тундра, наоборот, мы к ним подселились, а не наоборот. И вдруг появляется какой-то приезжий пижон и начинает их с какого-то перепоя гнать! Не уходят, конечно. Так теперь у них олени отравились...
- Вы на их стороне, Леонид?
- Я объективен: от них никаких проблем нет, люди мирно живут по своим устоям, стадо пасут, торгуют. Туристов к ним в стойбище привозят, люди довольны - интересно ведь пообщаться с аборигенами. Детей по праздникам на нартах катают. Гостям рады... А Петров, когда к ним в стойбище приезжал, тоже наорал и нахамил и на все их порядки наплевал. Вы знаете, как у ненцев гостей принимают?
- Да, знаю. В каждом чуме ставят угощение и зовут откушать.
- И отказаться - значит, обидеть хозяев чума... А Петров, когда его пригласили, еще и матом послал в ответ: ешьте, мол, сами, и так далее.
- Однако!
- Однако. Вел себя так, будто ему никакие уставы, моральные границы и самая простая культура в принципе чужды и все обязаны жить только так, как он считает нужным. По-моему, ненцев он допек конкретно. Они ведь миролюбивые и выносливые люди, но такое хамство до бесконечности терпеть не будут. У них есть понятия о цивилизации, но есть и заветы предков, по которым хасова веками живут, и, если пришлый человек слишком далеко зашел в своих выходках, ему могут и отомстить.
- Погоны бы с меня сорвать за такие слова, но я б их за это не осуждал, - буркнул Игнатьев, - он давно нарывался. И все-таки: они только с ножами охотятся?..
- Нет, стрелять они тоже умеют. У одноо охотника по инициативе петровцев ружье конфисковали. Не знаю, сколько единиц у них в стойбище, но имеется.
- И наверняка стреляют они тоже метко, - размышлял вслух Леонид, - в тундре если в медведя промажешь, второй раз уже стрельнуть не успеешь.
- Не сходится у нас, - возразил Зотов, - убийца ведь с Петровым в машине рядом сидел, ремнем был пристегнут. А как вы думаете, посадил бы он в машину рядом с собой ненецкого охотника, тем более ночью на Кольце? Он же их презирал, свысока смотрел... да и побаивался. Одно дело на пожилых женщин в городе орать, когда охрана за спиной и блогеры карманные видос пилят, и совсем другое - рано утром на зимнике, когда еще и автобусы не пошли и ездит там полмашины в день, посадить в машину аборигена, да не бабушку напуганную твоим грозным рыком, а мужчину-охотника? Это горожанам хорошо анекдоты про чукчу за бутылкой травить, а эти люди далеко не тупицы - в таких условиях выживают, где любому городскому грамотею хана в первый же день.
- Да, - Игнатьев закурил, - тут им ни смартфоны с приложениями, ни куар-коды не помогут, когда в тундре запуржит или медведь попрет. А ненцы в приложениях и кодах меньше разбираются, зато в тундре перезимуют, и чум поставят, и огонь разведут, и пропитание добудут, и по весне еще и шкуры на продажу привезут. И вы правы - едва ли Петров посадил бы в машину ненца после того, что устроил на Юбилейной, побоялся бы. А кого он мог взять в машину?
- Шерше ля фам, - ответил Леонид, - надо бы алиби жены проверить. И отработать его личные контакты в Воркуте - он сюда уже не впервые приехал, по несколько недель жил, и не относился к категории однолюбов. Вот женщину он вполне мог бы в машину посадить, не ожидая от нее пулю...
- Проверим, - кивнул Игнатьев, - но насчет жены я сомневаюсь. Они в одной связке работают...
- Может, ревность, - предположил Зотов, - скажем, узнала, что он позволял себе загулы с местными барышнями, и взыграла обида...
- Не взыграла бы, - покачал головой Игнатьев, - муж - ее Курочка-Ряба, несущая золотые яйца, или белочка, которая грызет золотые орешки. Не стала бы Барр убивать такого мужа. Знаете, кто ее свекор?
- Скажете, узнаю.
- Иван Петров... ТОТ САМЫЙ. "Мистер-Твистер".
- Ешкин кот!
- Вот именно. Она так высоко взлетела именно после замужества с сыном Ивана-Твистера. Сначала очаровала Евгения, потом пришлась ко двору его родителям - и заняла такую позицию, что завидуй - не хочу. Не стала бы она мужа убивать даже если бы узнала о его забавах за ее спиной. А вы, Леонид, хорошо знакомы со свидетельницей?..
- С Добровольской?.. Да, с детства, - Леня улыбнулся. - В летний лагерь вместе ездили. Как-то в походе по реке от своих отбились, лодку разбили, по берегу пешком в лагерь кандыбасили. Комарье нас тогда заело. Мошкерад в то лето был нереальный. Нет, не думаю, чтобы это сделала Алина. Она очень рациональна, и ее оружие - аналитический ум и стратегия, а не пистолеты. И с женатыми она не хороводится, девушка строгих нравов. Да и в машину к Петрову она бы не села, и он бы ее не пригласил - они в жестких контрах.
- Это на Заполярном его чуть камнями не побили за фейковые видео?
- Да, и после этого он к ним не ездил, зато начались там ЧП - каждый день то машины краской окатят, то помойку подожгут, то энергоблок похабщиной распишут...
- Блок-то зачем?
- Перепутали, хотели Линин дом разукрасить. Какой-то приезжий задрыга на остановке с местными задрался, спровоцировал парней, а потом с заявлением побежал...
- Знаю. У нас принимали.
- Авария была на водоводе - пока починили, поселок сутки без воды сидел. Вроде обычное дело, аварии везде случаются, но парни из ремонтной службы говорят: похоже, намеренно кто-то трубу повредил. И как раз в этот день два блогера приехали из команды Бариновой - сюжет о поселке делать. Макс и Лизон...
- Да, смотрел. Засняли, как местные в очереди к водовозу стоят. Зато ваша подруга детства родной поселок не посрамила - хорошую отповедь дала этому шустрику, давно он такую ответку не получал.
- На днях - новое дело, кто-то на въезде на Заполярный блок бетонный положил на дороге, цифру "404" на нем нарисовал...
- Юмористы... Еще мне говорили: на Металлистов кто-то расписание автобуса на Заполярный сорвал и в грязь бросил. Тоже из той же оперы, или случайные хулиганы поработали.
- Скорее первое, чем второе, учитывая эту полосу... И топят за то, чтобы автобусный маршрут на Заполярный снять, дескать, не окупается, непродуктивно. Лина в ответ обращения пишет, письма рассылает, петиции постит, инфоцентр нероновский припахала, борется за поселок.
- Как вы думаете, на что она готова, защищая его?
- Не думаю, чтобы НА ВСЕ.
- Я подумал бы о ее начальнике - тоже конфликтовал с убитым и к ненцам хорошо относится. И не много ли линий сходится на госпоже Добровольской? И за поселок борется, и первое доверенное лицо у Нерона, и первая труп нашла!..
- Ну и что? С таким же успехом его обнаружил бы через пять минут водитель автобуса, выезжая с Заполярного. Кстати, он подтверждает, что встретил Алину, когда она выезжала с Фрунзе на зимник, а она по-любому не успела бы убить Петрова, вылезти из его машины, вернуться в поселок и выехать навстречу автобусу! А Польский? Григорий Польский, которого сейчас собираются судить за махинации с недвижимостью? Вот уж у кого зуб большой на Петрова!
- У Польского домашний арест, сидит дома с браслетом и не нарушал режим.
- Будем отрабатывать все версии.
- Будем. К Польскому сейчас, говорят, адвокат из Питера приехал...
- И говорят, с женой, писательницей знаменитой. На Воргашоре ее книги, на Заполярном в библиотеках...
- Какие книги?
- Детективы. Про девушку-военнослужащую, которая на гражданке частными расследованиями занимается...
- Навицкая? - изумился Игнатьев. А ведь я ее помню... Встречал года два назад, когда погиб зять Иноземцева, и она была единственным свидетелем... Вот уж воистину - мир тесен!

*
- Мы с вами знакомы? - спросила Наташа, поправляя шапку и сбившийся шарф.
- Ну, конечно. Я работаю в охране у Нерона. Мы патрулируем Заполярный по приказу Алексея Матвеевича. Конечно, за то, что мы едва не прозевали очередную диверсию, нам не поздоровится, но если бы пострадали вы, нам бы головы не сносить.
- Они что, хотели влезть в дом к Добровольской, но перепутали двери? - Наташа зябко переступила с ноги на ногу. Пока они с "диверсантом" скакали друг перед другом, снег попал в ботинки и ногам стало сыро и холодно.
- Скорее они хотели вывести из строя энергоблок и обесточить весь поселок. Пока починили бы, люди насиделись бы в темноте и с неработающей техникой. Мы-то больше за ДК следили, думали, если и будет пакость во время собрания жильцов, то там, в людном месте, а они с другой стороны зашли.
Наташа достала сигареты, защелкала зажигалкой... но она, похоже, тоже "наелась" снега и отказала. Мужчина молча подал ей огниво.
- Не угомонятся никак, - сказал он, - машины краской обливают, помойку поджигают - "ароматы" по всему поселку раздувает, стены похабщиной исписывают... Теперь вон что задумали. Тут недавно авария на водоводе была, местные так и подумали: нарочно трубу повредили, все из той же оперы. А тут и холодильники гахнулись бы, и стиральные машины, и плиты у многих с электроподжигом. Капец!
Он достал телефон, позвонил Алине, коротко изложил ситуацию и получил распоряжение вызвать с Воргашора полицию и передать им задержанных хулиганов. Поговорив, мужчина с интересом посмотрел на Наташу:
- Я о вас наслышан, и ваши книги кое-какие читал. Но меня впечатляет, как вы этих двоих раскидали, как кутят слепых!
- В армии и посильнее противники бывали, - хмыкнула Наташа, - а эти лучше всего только матом орать умеют. Ну и еще пакостить исподтишка. Так что плевое дело.
Уезжала она последним автобусом - пришлось дождаться полицейских, дать свидетельские показания, а потом побеседовать после собрания с Алиной. Тогда же Навицкая узнала от нее о гибели Петрова сегодня утром у въезда на Заполярный. И поразилась горькой иронии: чиновник, готовый любыми средствами ускорить разъезд жителей поселка, убит, а маховик, который он раскачал, продолжает двигаться. Нейтрализовать Евгения Ивановича оказалось легче, чем остановить волну. Хватило пары пуль...
- Как бы теперь хуже не стало, - Алина включила камин в своей черно-коричнево-бежевой гостиной, заварила две чашки душистого иван-чая, поставила на столик вазочку с крекерами и варенье из морошки, - о нашем противостоянии многие знали. Меня утром три часа опрашивали в полиции, как свидетеля. И с Алексеем Матвеевичем тоже будут разговаривать. А я бы подумала о Карском.
- Кто это такой? - спросила Наташа.
- Андрей Карский, из местной "братвы 90х". Он оказался умнее, сообразительнее и удачливее: выжил, сохранил свободу и остался при деньгах, которые вложил в организацию легального бизнеса. Сейчас он солидный человек, успешный предприниматель, благотворитель и меценат, но прошлое не спрячешь и иногда он вспоминает свое прошлое "воркутинского реального пацана" и не любит, когда кто-то борзеет и нарывается. С Петровым они не поладили из-за дел с недвижимостью. Евгений Иванович использовал свои связи и полномочия, чтобы создать Карскому проблемы и задергать его фирму проверками. Потом они сшиблись в клубе из-за ставок на тотализаторе. В последний раз Сбарскому пришлось их даже разнимать в баре, оба были под хмельком, да еще возбуждены после боев на арене и едва не сшиблись врукопашную. Алексей Матвеевич велел выдворить Петрова из клуба, и тот орал на весь Рудник, что еще всех нас в позу морепродукта поставит, а Карский, уходя, сказал, что Петрову пора гроб и отпевание заказывать. Я бы не придала этому значения, если бы через несколько дней Евгений Иванович не погиб.
- Вы рассказали об этом полиции?
- Пока нет. Карский - почетный член клуба, и у него с боссом дела, так что лучше не спешить.
- Поняла, без согласования не стоит наводить подозрения на человека, если только кто-то другой не проговорится об их стычках... - Наташа прошлась по гостиной, остановилась у камина, разглядывая фигурки, искусно выточенные из оленьего рога: совы, олени, какие-то божки...
- Есть и такая вероятность... Вам нравятся фигурки? - Алина тоже встала. - Это мне Илко подарил. Мой знакомый из стойбища. Он любит вырезать в свободное время.
Алина проводила Наташу до остановки, а когда Навицкая ехала в автобусе, ей позвонил давний знакомый, капитан Игнатьев, и они договорились встретиться в кафе "Казачий рубеж" на площади Металлистов.
*
- То есть по предварительной версии, неизвестные лица пытались вывести из строя энергоблок на Заполярном? - уточнил Игнатьев, выслушав Наташин рассказ. - Да, мой коллега с Воргашора, капитан Зотов, рассказал мне, что в последнее время на Заполярном участились случаи злостного хулиганства и вандализма, совершенного неизвестными. Он так и сказал: еще недавно был спокойный поселок, а сейчас - ни дня без протокола.
- Мне на Заполярном сказали, что это явно нарочно создают людям такие условия, чтобы они рады были поскорее уехать, - Наташа доела второй чебурек с мясом и грибами, вытерла пальцы салфеткой и подвинула к себе тарелочку со штруделем. - Боже мой, просто варварство, столько есть на ночь, в Питере я после такой порции наутро бы в джинсы не влезла, но после этого ветра аппетит просто зверский... да и штрудель обалденно пахнет и выглядит.
- Здесь на обогрев знаете, сколько энергии уходит? - улыбнулся Игнатьев. - У нас надо есть, чтобы не замерзнуть, и заметьте, людей с лишним весом очень мало... Я склонен согласиться с вашей версией о том, что "заполярников" выживают из поселка. Петров к ним часто ездил, агитировал за расселение, расписывал, как они сладко заживут в городских квартирах, но потом его оттуда прогнали после одной истории... Представляете, запилил видео, где якобы жители поселка на фоне расселенных домов плачутся, как им плохо живется в "умирающем Заполярном" и воздевают руки к небу: слава Богу, добрый дядя Петров о них позаботился, включил в программу сжатия, и скоро они уже поедут в город! А настоящие жители Заполярного в комментариях возмутились: это кто такие? У нас таких нет! Что за надувалово? Петров быстро велел закрыть ленту комментариев, но волна уже пошла.
- Ясно, - фыркнула Наташа, - блогеры через букву "х" не нашли настоящих жителей поселка, которые отбарабанили бы в объектив заданный текст, и поставили фейковых. Но только забыли, что Заполярный - не Москва или Питер, где иногда в одной парадной жильцы друг друга в лицо не знают, вот и погорели. В посёлке-то человек триста живет...
- Четыреста шестьдесят по итогам прошлой проверки.
- Конечно, они все друг друга знают и сразу возмутились от такой фальшивки. Ну и ржак получился! У меня мама живет на юге, в пригороде, где сейчас яхтенную марину строят, снесли буквально пол-набережной, в том числе и пляж, и тоже прошли интервью с местными жителями, которые радуются, что у них будет марина, "все как у больших", а мама говорит: с кем ни встретится, все вздыхают, досадуют, ни одного радостного не видела. Не знаю, говорит, что это за люди, которые так восхищаются этим строительством века. Правда, у них населения побольше, наверное, всякие есть.
- Так вот, когда Петров после этого сюжета снова прикатил на Заполярный, ему там даже из машины выйти не дали, встали на дороге: катись, мол, жене на кухне мозги пудри. Да еще пацанва местная машины снежками забросала. А когда они развернулись уезжать, автобус с остановки выруливал, дорогу им перекрыл, так они его по лужам, по распутице объезжали, спешили поскорее уехать от греха, а то местные очень уж рассердились. В Воркуту, говорят, вернулись по самую крышу грязью заляпанные.
Наташа прыснула, представив это зрелище.
- И после этого началось на Заполярном: то стены распишут, то контейнеры с мусором зажгут, то машины краской обольют, то блогера местные побили и он с заявой побежал, то водовод испортился...
- Да, мне Добровольская рассказывала. А теперь возле энергоблока возились, дверь открыть пытались... Если бы я не заметила, сейчас, наверное, поселок без электричества сидел бы. И петровцы еще ненцев каких-то доставали? - спросила Наташа, уплетая действительно очень вкусный теплый штрудель.
- Да. Стойбище Хатко Вылка у Заполярного зимует. Хатко - их вождь, или ерв, как они говорят, - пояснил Игнатьев. - Их он тоже в оборот взял: торговать не давал, штрафы и конфискацию продавливал, а на днях две женщины из стойбища Вылки приехали в город рыбу продать, так он им лоток опрокинул.
- Герой какой, - поморщилась Наташа, - от мужиков с Заполярного по лужам улепетывал, а до женщин достебался! Аника-воин!
- От наших шахтеров его даже телохранители не спасли бы, - пояснил капитан, - а эти бабушки ненецкие оторопели и испугались, когда он на них с воплем попер и два шкафа за спиной стоят... Но ему Нерон всю малину испортил - ехал мимо, увидел эту порнографию, вышел, охранникам нафитилял и самому Петрову так отвесил, что тот в сугробе оказался.
- И правильно сделал, - буркнула Наташа, - борзых учить надо, если они иначе не понимают!
*
В "Нероне" веселье шло своим чередом. Звучала музыка, шипело в бокалах шампанское, сверкали и переливались наряды и драгоценные украшения дам, белели рубашки мужчин в смокингах.
Алина неспешно шла через дансинг, где на небольшой сцене для разогрева танцевали девушки в костюмах римских легионеров - стилизованных, блестящих, укороченных и декольтированных за гранью приличия. Вокруг отплясывали гости. Алина полюбовалась грацией, пластикой и синхронизированностью движений танцовщиц - девушки казались единым целым, долгие тренировки под руководством профессионального хореографа дали отличный результат. Ни одно движение не выбивалось из общего ряда.
Алина заглянула в ресторан и бар, но и там не увидела босса. Зато в лобби бара на отдельном диване развалился Андрей Карский, перед которым на столике стояли бутылка "Чиваса", ведерко со льдом и вазочка с орешками. Бизнесмен хмуро пил рюмку за рюмкой, явно перегибая палку.
Алина поймала за рукав проходящего мимо Сбарского:
- Ярик, кажется, у него уже явный перебор.
- Иди сама ему скажи, может, тебя не прибьет, - отмахнулся администратор, - меня уже далеко послал. Лёха в кабинете, - добавил он.
Иноземцев восседал за массивным столом из эбенового дерева, где в непривычном беспорядке рассыпались бумаги; часть их даже упала на пол. Босс подпер кулаком лоб и барабанил по столу пальцами другой руки.
- Началось, - буркнул он, увидев Алину, - знаешь, с чего Карский сидит в баре и квасит, как не в себя? Его допрашивал следователь; проверяли алиби и взяли подписку о невыезде. Представляешь? - он поднял голову, и Алина увидела, что глаза у Алексея Матвеевича красные, больные. - Он должен был через неделю в Питер на бизнес-форум лететь, а теперь... Петров ему ухитрился нагадить на прощание.
- Всем нам он нагадил. У вас голова болит?
- Болит... Ко мне тоже приходили. И Ярьку потянут, и тебя. Все видели, как он за тобой увивался, и как я ему по репе засветил.
Алина достала аптечку и подала Алексею пачку таблеток от головной боли и стакан воды. Босс благодарно кивнул, выщелкнул на ладонь сразу две таблетки, проглотил, залпом выпил воду и усмехнулся:
- У тебя, например, есть алиби, Лина?.. Я был на "нулике", смотрел бои. И это могут подтвердить такие люди, что следаку останется только извиниться и удалиться. Я всегда, приходя на бои, приветствую зрителей, и не заметить меня сложно... Кстати, меня один чушпан на бой вызвал. Завтра деремся.
- Главное - что вы были не на Кольце, - ответила Алина. - Я вам звонила буквально через десять минут после того, как обнаружила труп и застала вас в клубе. А вы по-любому не успели бы так быстро добраться до Рудника от "бутылки". Водитель автобуса видел, как машина начала вилять, по дороге на Заполярный, а я выехала навстречу автобусу. Так что у меня тоже есть алиби. Я не могла быть одновременно в двух машинах - своей и Петрова!
- Умница, - из глаз Алексея уходила боль, взгляд снова стал твердым и энергичным. - За что я тебя ценю, так это за сообразительность. И правда, я бы за пару минут до клуба не добежал, и ты не успела бы стрельнуть в Петрова, выскочить, вернуться на Фрунзе и выехать навстречу первому автобусу!
- Алиби у нас есть, уже хорошо. Водитель автобуса уже сказал, что видел, как я выезжала из поселка. А кто вас вызвал?
- Да дурачок один самонадеянный. Ушатал у нас нескольких парней и возомнил, будто и со мной справится. Ладно, я его на арене отбуцкаю малек и хоть напряжение сниму. Карский с пузырем расслабляется, а для меня лучший транквилизатор - кому-то морду начистить. Можешь, кстати, сделать ставку.
- Спасибо. Сделаю.
- Я уже знаю технику этого дурачка и минут за10-15 его отделаю, - постукивая могучими кулаками друг о друга, пообещал Алексей.
- Я не сомневаюсь.
- Чего молчишь, Лина? - посмотрел на нее начальник. - Есть вопросы, задавай. Тебе можно. Доказала свою надежность.
- Убийца сидел рядом с Петровым, - сказала Алина, - выстрелил слева, с малого расстояния. Едва ли Петров посадил бы рядом с собой в машину, скажем, Карского; вас; меня; кого-то из ненцев...
- Не посадил бы, - согласился Иноземцев, прохаживаясь по кабинету и разминая сцепленные в "замок" пальцы. - Он хоть и сукин сын, но далеко не дурак. Понимал, когда зарывался. Да-да, понимал, вот и ходил повсюду с охраной и к вам перестал шарохаться после того, как его там чуть не отметелили. И при виде ненца на Кольце он бы скорее заблокировался и дал по акселератору. Это ведь не то, что старушек с рыбой в городе пугать, когда два амбала рядом стоят и жена с блогерами видео пишут. И как ты думаешь, кто скорее всего оказался бы рядом с ним в машине? От кого бы он не ждал выстрела?
- Женщина, - тут же ответила Алина. - Жена, например, или еще кто-то.
- С его женой ты, кажется, вместе училась.
- Да, и знаю, что ради своей выгоды или спасая свою шкуру, Ира чем угодно пожертвует... и кем угодно.
- Или жертвовать должны другие ради нее.
- Естественно, не она же! Ира считает себя лучше, умнее и удачливее, а остальных людей - хорошо если вторым сортом, а не сто десятым и это, по ее мнению, оправдывает хождение по головам и манеру сбрасывать "отработанный материал", как шлак возле шахты!
-- "Чем злодейства свои оправдает злодей? Тем, что он не считает других за людей", - процитировал Иноземцев. - Жаль, не помню, была ли она с мужем в клубе тем вечером. Ярика надо расспросить, он должен знать.
- С другой стороны, - размышляла вслух Алина, - муж был ей выгоден: высокий пост, влиятельные знакомства, выгодные связи. К тому же он - сын Ивана Петрова.
- Этого Мистера-Твистера? - присвистнул Алексей. - Хозяин заводов, газет, пароходов?! Ясненько. Да, Лина... Веселый пасьянс получается. Если быстро не отыщут убийцу, весело нам тут будет. Я бы даже сказал, стремно!
- Я догадываюсь.
- Хорошо с тобой иметь дело, с полуслова понимаешь. Завтра Наталье с мужем выпишешь пропуск на "нулик".
- Выпишу.
- Уланову с делом Польского непросто будет.
- Считаете, что будут проблемы даже сейчас? По-моему, "петровским" сейчас не до того.
- Хрен его знает. Не исключаю. Петров не один был в этом деле. Есть еще люди, которые не хотят проколоться. Им выгоднее будет, если Гришка Польский один за всех срок получит...
В дверь постучали, тактично покашляли.
- Ярик! - отозвался Иноземцев. - Ты уже задолбал своим культурным воспитанием!
Сбарский вошел, остановился у порога.
- Своим постукиванием и кашлем ты даешь понять, будто в чем-то дурном нас подозреваешь, - продолжал Алексей. - Будто мы с Алиной Сергеевной тут бухаем или еще кое-чем на столе занимаемся! Что у тебя?
- Карскому отказались отпустить вторую бутылку, - скорбно ответил Ярослав, - и он врезал по физиономии бармену и размахивает перед охраной пистолетом.
Алексей и Алина переглянулись.
- Надо же, как подкосило мужика, - покачал головой Алексей. - Со всех тормозов слетел.
- Впервые, что ли, под подписку попал? - удивилась Алина.
- Ребята, пока вы тут философствуете, он же кого-то пристрелит! - нервничал Сбарский. - Что делать-то?
- Снять трусы и бегать! Сейчас разберемся, не психуй.
Все трое вышли из кабинета и поспешили в бар.
- Охрану я сам поубиваю, - злился Алексей на ходу, - говорил же, не впускать с оружием! Рамки нормальные поставьте, придурки, если мышей не ловите!
Они вошли в бар. Карский пьяно, недобро прищурился:
- А, Нерон пришел! Что, доложили уже?
- Доложили, - спокойно сказал Алексей. - А до следака дойдет, что ты на подписке вытворяешь, каково будет? Хорош: нарезался, дурой размахиваешь. Точно меру пресечения поменяют. Мало ты в 90-е насиделся, снова туда рвешься?
- Ты в 90-е еще под стол пешком ходил, а рассуждаешь! - но Карский уже убрал пистолет, поставив его на предохранитель. Хмельной кураж начал отпускать его.

*
- Сейчас за "матушку"как дам книжкой по лбу, - возмутилась Белла, - сыночек нашелся! Я тебе в дочери гожусь!
- Не годишься. В одиннадцать лет, когда ты осчастливила наш мир своим появлением, я еще о футболе и фильмах про супергероев думал больше, чем о девушках! МАТУШКА!
Пухлый томик со сказками угрожающе взлетел в смуглой руке Беллы.
- Не бей папу, он холосый! - вмешалась Таша. - И не полти книги!
- Ладно, Ташкевич, только ради тебя на сей раз прощаю этого вредного папагена! - усмехнулась Белла. - И в самом деле, книга уж точно ни в чем не виновата.
Когда Таша занялась своими любимыми радиоуправляемыми машинками, полицейской, пожарной и "скорой помощью", Ефим и Белла вышли, и пока жена рылась в гардеробной, поминутно бурча "Авадакедавра!", муж сообщил ей:
- Мне только что звонили из "Нерона". У них, так сказать, сейчас полная жэ. Петрова убили.
- ЧТО?! Айй, АВАДАКЕДАВРА!!!
Пакет с искомыми пимами свалился Белле на голову.
- Что слышала. У Заполярного подстрелили. Подозревают всех скопом: Леху с командой, ненцев из стойбища поблизости, которых Петров за что-то невзлюбил и гонял почем зря, пытался выжить с зимовки, вел себя, как борзота!
- Ну, он всегда и со всеми так себя ведет. Это не новость. Только вышестоящим руки целует.
- Но в Воркуте он уж разошелся... Свитера возьми самые теплые. Там еще снег лежит. Пуховик мне достань серый, он лучше всего подходит для Заполярья.
- Сам иди да возьми! - буркнула Белла, вытаскивая с полки пакет с мужниными пимами. - А то стоишь, косяк только подпираешь!
- Ну, должен же кто-то его подпереть, чтобы не упал. И вообще по формуле идеальной жены, ее муж не должен знать даже, где лежат его носки. Это, так сказать, ее забота!
- Ну, вот и женись на идеальной, а я такая, как есть, - Белла слезла с лестницы с пимами в руках и открыла стеллаж с развешенной в чехлах зимней одеждой.
- Да не нужна мне никакая идеальная, - Коган приобнял ее со спины, - ты меня вполне устраиваешь, - он полез за шапками и шарфами. - В общем так, Белка, Нерон просит нас, чтобы мы защитили ненцев - Петрова грохнули невдалеке от их стойбища, и недавно он им жестко нахамил. Конечно, следак тут же решил, что за такое они могли и отомстить. Да и сам Леха под подозрением: он тоже конфликтовал с Петровым, один раз даже в рыло ему дал.
- Всего один раз?
- Петрову хватило, ты же Леху знаешь. В интернете видео завирусилось - он аж в сугроб улетел от Нероновой затрещины!
- О, дааааа... Нерон это может. О, Боже, какой мужчина...
- Все дразнишься! Я взял билеты, сегодня как раз борт из Пулкова, ночная пересадка в Жуковском. Последние два места оторвал.
- Сегодня вечером? - Белла достала чемоданы. - Так, поедем лучше на такси, чтобы не париться с машиной. Кого защищать в первую очередь, Нерона или ненцев?
- Я сам пока мало что знаю, - сознался Ефим и достал с вешалки свой синий кашемировый свитер, который всегда брал с собой в заполярные поездки. По работе адвокату часто приходилось выезжать к подзащитным в разнообразные колонии, чаще всего расположенные за Северным Полярный кругом, и он уже знал, как одеваться там, где зима длится большую часть года. - По телефону помощница Нерона в подробности не вдавалась... Позвони няне, пусть сегодня придет пораньше. А я закажу такси, лучше заранее, а то потом Пулковское шоссе будет забито, все дачники в город потянутся. Петров в Воркуте нашумел!.. Намылился "сжать" Заполярный, почему-то наехал на аборигенов, да и, говорят, к делу Польского причастен...
- Григорий Польский? - Белла деловито укладывала вещи в свой чемодан. - Махинации с квартирами? Иски обманутых дольщиков?
- Он самый. Эээээ, - Ефим саданул кулаком по своему чемодану, - и почему нет прямого борта в Воркуту?.. Часа за 3-4 долетели бы! А то эта пересадка всю ночь съест!
- Что, лермонтовский парус, опять ищешь бури? - улыбнулась Белла. - Хотя ты прав. По прямой мы уже около двух часов ночи были бы в Воркуте, зачем только давать кругаля через Москву?..
- Опять уезжаете? - появилась на пороге Таша в обнимку со своим любимым игрушечным автомобилем "Спецназ". Куклам и плюшевым игрушкам девочка предпочитала машинки и роботов-трансформеров.
- Да, пупс, - Ефим, крякнув, застегнул "молнию" своего чемодана. - Труба зовет, пора в поход, бороться за справедливость и чтобы добро победило.
- А куда в поход? - деловито спросила дочь.
- В Воркуту, - ответила Белла, хмурясь над двумя водолазками: какую лучше взять, красную или изумрудную. Обе уже не влезут... и обе такие красивые! - Я привезу тебе оттуда пимы, - она погладила Ташу по густым волнистым волосам. - Сейчас для них, правда, уже жарко, скоро лето, но я возьму на вырост. Будешь зимой в садике самая модная.
- Возьми класную, - Таша ткнула пальчиком в водолазки. - Она класивее. Волкута - это где олени? Младсенький говоил, что катался на налтах. И я тозе хоцю, - она громко вздохнула.
- Покатаем, - пообещал Ефим. - В День города в ноябре поедем, и я тебя эх-прокачу на оленях утром ранним. Слово адвоката!
- Нояб'ь? Это дойго, - констатировала Таша, хмурясь. Но не спешила заплакать. Волевой отцовский характер и материнское самолюбие передались и ей, и плакала Таша редко.
- Полгода пролетит, не заметишь, - Белла поправила Таше воротничок рубашки. - Во-первых, сейчас ненцы не катают на нартах, снег уже тает. А во-вторых, мы едем туда на работу, все время будем заняты, и ты будешь скучать. А осенью на День города обязательно поедем кататься. Оторвемся там по полной! - заговорщицки подмигнула Белла дочери. - И все магазины воркутинские опустошим!
- Кому чего! - развел руками Ефим.
- Чес-слово? - спросила Таша.
- Честное пионерское... хотя пионером у нас успел побывать только папа.
*
Пересадка в Москве была самой томительной частью перелета. Вдобавок объявили, что их рейс задерживается на два часа в связи... обрывок фразы диктора потонул в шуме - на посадку в сочинский самолет устремилась группа юнцов спортивного вида. Парни шумно галдели, гоготали, толкались, размахивали спортивными сумками и звучно матерились.
- Нельзя ли потише? - возмутился пожилой мужчина интеллигентного вида, сидящий рядом с Беллой и Ефимом. - Я слушал объявление...
- Нельзя, дедуля! - под восторженный ржач товарищей ответил спортсмен.
- У меня только ребенок уснул! Правда, вы же не одни тут! - сказала молодая женщина из переднего ряда.
- А у нас - БУРЯ ЭМОЦИЙ! - снова взрыв дикого хохота тридцати молодых глоток.
- Тихо будет на кладбище!
- Умные самые, да?! - гаркнул обозленный после известия о задержке рейса Ефим, поднимаясь. - Не дадите ли чуток своего ума, задницу помазать? - он отмахнулся от жены, дергавшей его за пиджак.
- А у тебя что за проблемы, папаша?
Ефим прищурился, смерив взглядом долговязого парня с прыщавым лицом, тусклыми глазами и глупой улыбкой.
- Будь я вашим папашей, - отчеканил он, и парни как-то сразу примолкли перед жестким натиском этого седеющего великана в дорогом костюме, - вы бы знали, как себя вести в общественных местах. А за матюки я бы вас так поучил, сразу бы расхотелось людям уши пачкать!
- Дааа, тяжелая жизнь у ваших детей, - только и сказал прыщавый, и притихшие спортсмены прошли к стойке регистрации.
- Нормальная жизнь потому, что ведут себя по-людски! - Коган снова плюхнулся в кресло. - Мишугене! Фаршитнес! Шлимазлы (С ума сойти! Черт возьми! Придурки! - /пер. с идиш (прим. автора)/)!
- Тэ-обмутрэ́н тут мирэ́ мацка (Чтоб на вас напрудил мой кот! - /пер. с цыганского (прим. автора)/)! - добавила Белла, уже успевшая обежать всю зону дьюти-фри и теперь томившаяся от скуки и тоже раздраженная. Ждать еще долго, а покупки она уже сделала... "Больше ничего не покупай, - поддел ее муж, - еще немного, и самолет на брюхе в Воркуту поползет от перегрузки!".
- А знаешь, Фима, из-за чего задержка? - Белла сердито засопела. - Я в магазине слышала. Видите ли, полоса нужна для взлета частного борта! Какой-то нувориш, наверное, на Мальдивы намылился пузо греть, и из-за него задерживают рейсы! Авадакедавра! Приснись ему чертова бабушка!
- Однажды я вот так застрял с Натальей на переправе, - уже мирно сказал Ефим, - и пока мы шторм пережидали, успели убийство раскрыть!
- А я к вам тогда прорывалась на автобусе по закрытому мосту и подельника вашего разыскиваемого преступника задержала...
- После этого дела я и решил на тебе жениться. Понял, что грех упускать такую женщину!
- Яааааа назову тебя зоренькой, тооооолько везде успевааааай, - тихонько пропела Белла, - хорошо жить хотите, парни, и обихаживай вас, и ублажай, и носки вам подавай, и еще подвиги ради вас совершай! А что в ответ?
- Наша любовь верная и пылкая, матушка!
- ФИМА!!! Будешь называть меня матушкой, буду в ответ называть тебя старичком!!!
Они тихонько рассмеялись, и Ефим в очередной раз поблагодарил судьбу за свою вторую жену. Первая, Антонина, страстно желала держать все под тотальным контролем, добивалась, чтобы все было только так, как хочет она, и довольно умело манипулировала комплексом вины. Их брак давно превратился в минное поле. Свободолюбивый и гордый Коган не желал поддаваться манипуляциям и садиться под каблук жены. Но до поры терпел домашнее поле боя ради сыновей Давида и Моисея. Антонина ушла от него сама, когда Коган согласился вести дело, которое считали провальным с самого начала - "там вердикт уже написан, все равно проиграете, и репутация будет навеки испорчена..." На требования Тони "отказаться и не позориться" Ефим не поддался. "Невиновный человек не должен идти зону топтать только потому, что адвокаты от страха икают! - сказал он. - Виновного я сам откажусь защищать, а неповинному обязан помочь!" "Ладно, - заморозила его взглядом Антонина, - я тебя услышала". Вернувшись однажды домой, Ефим увидел, что вещи жены и сыновей исчезли, только на холодильнике примагничена записка: Антонина уехала в Москву к матери, вопрос с разводом они решат позже. И как ни странно, Коган ощутил облегчение. Труд адвоката по уголовным делам тяжел, а порой и опасен. И дома хочется покоя и умиротворения. Но когда тебя встречают ледяные взгляды, обличительный тон, подковырки, скандалы, или, когда Тоня бывала в настроении, рассказы, кого она поставила на место и кто ее "выбесил", отдыху это не способствует. "Она давит, чтобы и меня по-своему построить, - говорил Ефим коллегам Игорю и Виктору, - как только сломает, сразу смягчится. Но вот беда, я не ломаюсь: в Чечне пострашней бывало, чем на кухне у сварливой жены. Но как же достает ее вечно недовольная мина! Идешь домой в кусках, в душу, как в помойку, хлам свалили, или что похуже, а дома тебя сова надутая встречает - каково?"
Шумная неугомонная Белла правильно понимала мужа, не стремилась подмять под каблук и не копила обиды, да к тому же на ниве юриспруденции оказалась в своей среде и стала хорошим помощником Когана. И он великодушно закрывал глаза на ее импульсивность и страсть к покупкам. Зато Белка не пилит его, если он взялся "не за то" дело и приходит на помощь или морально поддерживает. С ней Ефим пошел бы в любую разведку. И готов был уничтожить на месте любого, кто причинил бы вред Белле или Таше. Только в сорок пять лет Ефим Коган познал настоящее семейное счастье и наслаждался им уже восемь лет...
- Фима, смотри, - толкнула его в плечо Белла, - да не сюда! Вон, у кофе-машины... Я его что - знаю?
- И я тоже знаю, ядрен-батон! Димка Мальцев собственной персоной... - Коган тоже узнал мужчину, пившего кофе из картонного стаканчика. Да, он не раз сталкивался по работе с московским следователем Дмитрием Мальцевым и считал его "блатным" недоучкой с амбициями. - Слышал, его уже в полковники произвели... А куда это он летит?
- На нем погоны золотые, и яркий орден на груди, - пропела Измайлова, - а пузо-то в пальто не помещается. Побольше твоего!
- Что?! - уставился на свой торс Ефим. - А, опять подкалываешь! Кого-то на просторах необъятной страны сажать или штрафовать собрался, видимо.
- Или в Бабруйск летит, к любимой бабушке!
- Может быть. Даже у таких утырков бывает семья...
Но когда открыли регистрацию на их рейс, Мальцев направился к очереди вместе с ними. Высокий осанистый, импозантный, но излишне полный мужчина лет сорока в элегантном пальто поверх темно-синего костюма катил за собой небольшой чемодан.
- Я понял, - сказал Ефим жене в автобусе, который вез их по летному полю, - это началось расследование из столицы. Отправили специалиста для расследования убийства Петрова... Зачем еще он может в Воркуту лететь!
- Думаешь, это ЕГО отрядили для такого расследования?
- Ну а зачем он еще туда летит? На нартах кататься? И едва ли он в музей или на выставку пойдет. Не похож Димка на любителя истории и искусства. Но в самом деле, нашли, кого послать. Димка им нарасследует! Он, извиняюсь за плохой французский, собственный зад в сортире потеряет и долго искать будет!
- Наверное, моську вовремя погладил и впору карточку втер, вот и удостоился, все по Грибоедову, - фыркнула Белла.
*
Мальцев, сидящий впереди, почувствовал на себе их взгляды, обернулся и не сдержал гримасу: этого только не хватало! "Что у меня за планида несчастная, все время с этим носатым чертом сталкиваться, и с его цыганкой... К гадалке не ходи, наверняка они в Воркуту тоже в связи с петровским делом летят. Снова будут под ногами путаться, дорогу перебегать и дураком меня выставлять. Мне Вальтера на Оккервиль до сих пор припоминают, и с Томилиным я облажался. Не сомневался же, что его Уланов прикончил - и мотив был, и возможность, и свидетель их вместе видел незадолго до трагедии, а все оказалось совсем не так, и опять Коган с компанией убийцу вычислил, а я в калоше сижу!"
- Дмитрий Степанович, здравствуйте, - вежливо улыбнулась Белла на трапе.
- Белла Генриховна, приветствую вас, - выжал из себя вымученную улыбку Мальцев. - Мир тесен.
- А трап, так сказать, еще темнее, - добавил Ефим.
Мальцев понял намек и посторонился, пропуская Беллу.
- Всему его учить надо, до полковника уже дошаркался, и не знает, что даму полагается вперед пропускать, - шепнул жене Коган.
Бизнес-класса в воркутинском самолете не было, но Ефиму и Белле удалось получить два места в закутке возле места стюардессы - впереди никого не было, и третьего сиденья тоже не оказалось. За их спинами разместилась степенная пожилая пара с взрослой дочерью, что-то увлеченно строчившей в планшете - судя по всему, тревел-блогершей. Набивая текст, девушка рассказывала родителям о своих впечатлениях от экспериментального тура по северу Карелии. "Удачно. Орать и пинать в спину никто не будет".
Через проход они увидели Мальцева - сбоку его прижала могучим боком монументальная соседка, сосед спереди, собираясь всхрапнуть, вольготно откинул спинку сиденья, заставив следователя вжаться в спинку своего кресла, а за ним оказались женщина с сыном лет шести-семи. Мальчик азартно долбасил пальцами по экрану телефона и от избытка чувств дрыгал ногами, то и дело въезжая по спинке мальцевского кресла.
- Можно потише? - возмущался следователь. - Женщина, я вам говорю! Ваш ребенок меня в спину бьет! Женщина, вы вообще меня слышите?
- Прикопался к ребенку! - сварливо заорала толстуха рядом с ним. - Пьяному мужику и слова бы не сказал!
- Был бы ребенок с отцом, тоже не приматывался бы, - добавил сосед спереди.
- Еще как сказал бы! - огрызнулся Мальцев, - а рыпнулся бы этот пьяный отец, живо бы в наручниках оказался. Я - полковник юстиции...
- А че не генерал?..
- Мальцеву тоже "повезло" с соседями, - прыснула Белла и достала противошумовые наушники.
- Бог шельму метит, - довольно ухмыльнулся Ефим.
*
Глядя в окно аэропорта, как заходит на посадку пассажирский борт, Алина Добровольская с тревогой думала о том, кто прилетел час назад частным рейсом. Иван Петров, отец Евгения Ивановича, всемогущий магнат. Его встречала невестка, с заученной печалью на лице, в серебристых соболях и траурном платочке, из-под которого была грамотно выпущена волнистая прядка. Петров-старший и Ирина обнялись и направились на площадь, где под вертолетом уже ожидало такси.
- Отец Петрова прилетел, - сообщила Алина боссу по телефону.
- Готовимся к тяжелому року, бляха-муха, - буркнул Алексей, - отвезешь Коганов в гостиницу и дуй в офис, я тоже подъеду, будет внеплановое совещание. Да, новость ты мне классную подкинула. Как прямым в голову огрела!
Рослый плечистый Коган и его яркая экзотичная жена меньше всего были похожи на людей, утомленных ночью в дороге и затянувшейся пересадкой в Жуковском, подтянутые, собранные, энергичные. Указав на идущего за ними полного мужчину в пальто не по погоде, Белла шепнула Алине:
- Следователь из Москвы. Полковник юстиции. По делу Петрова.
- Доложу Алексею Матвеевичу. Спасибо за известие.
В "Мерседесе" Алина сообщила Ефиму и Белле:
- Час назад прибыл частным бортом отец Петрова.
- Фаршитнес! - у Ефима сделалось такое лицо, словно его оглушили.
- Это из-за него, наверное, наш борт задержали, - Белла нервно закурила.
- Весело будет нам, о-па-ли-ру-ра! - резюмировал Ефим.

*
Беседуя со Сбарским в лобби бара "Нерона", Алина затылком почувствовала на себе тяжелый взгляд. Обернувшись, она увидела Петрова-старшего. Как же все-таки Евгений Иванович был похож на отца - та же высокая массивная фигура, густая копна волос, крупные черты лица. Но было и различие. Иван Кириллович выглядел могучей монолитной скалой, в нем чувствовалась огромная волевая сила. Сын же смахивал на медузу - рыхлое студенистое существо, разве что щупальца на животе больно жалят.
Иван Кириллович смотрел на нее неотрывно, давая понять, что желает поговорить. Но Добровольская продолжала обсуждать с Ярославом текущие дела клуба. Она здесь на работе, и не развлечением одиноких мужчин занимается, у нее свой начальник, и пусть московский магнат свою прислугу гипнотизирует.
- Значит, так и решим, Ярик, - сказала она. - И пусть бухгалтерия лучше следит за счетами, а то сам видишь, как бывает.
Сбарский ушел, а Алина попросила у бармена кофе. Спать этой ночью едва ли придется, так что надо взбодриться. А то голова после полноценного рабочего дня ночью функционировать отказывается и веки временами начинают предательски слипаться.
- "Апероль", - бросил бармену Иван Кириллович, подходя к стойке.
"Ага, решил не ждать, пока я пойму его немые намеки!"
- Госпожа Добровольская?
- Господин Петров?
- Коктейль? - Иван Кириллович был лаконичен.
- Спасибо. Я за рулем.
- Я с вами заочно знаком. Господин Гольдман сохранил о вас самые позитивные впечатления.
- Я думала, что он меня возненавидит за то, что по моей вине рухнула его семейная идиллия, и из шкафов выпали все скелеты.
- Шкафы иногда надо прочищать, - Петров-старший забрал у бармена бокал с янтарным напитком. - Итак, это вы нашли моего сына.
- Да.
- Он посещал этот клуб.
- Верно, - о том, как здесь вел себя Евгений Иванович, Алина решила умолчать. Едва ли Иван Кириллович идеализировал своего сына, но сыпать ему соль на свежую рану она не будет.
- Следствие считает, что это могла сделать женщина, предположительно - местная жительница, или ненцы. У вас есть версии?
- Нет, Иван Кириллович, - Алина отпила крепкого кофе. - Я не следователь, а секретарь.
- Знаю. Но убийство дочери Исаака Давидовича в Петербурге вы помогли раскрыть в короткий срок.
- Это благодаря случайности. Я просто увидела чуть больше, чем все остальные, и рассказала об этом. Вот и все. А сейчас просто ехала на работу и на выезде из поселка увидела опрокинутую машину.
- Многое в этом деле замыкается на вас, - просверлил ее взглядом магнат. - Нерон чуть не избил однажды Евгения, когда тот досаждал вам. Мой сын работал в программе управляемого сжатия и занимался сейчас вашим поселком... подождите, не перебивайте!.. и встречал активное сопротивление местных во главе с вами. И вы же обнаружили его тело.
- Когда я подъехала, он был уже мертв, а убийца скрылся. Я вообще сначала подумала, что это банальное ДТП на "поплывшей" дороге и остановилась, чтобы предложить помощь.
- Вы хотите, чтобы ваш поселок исключили из программы? - рубанул Иван Кириллович. - Найдите того, кто убил Евгения.
- Этим занимаются полиция и следствие. Приехал даже специалист из Москвы.
- В ваших интересах помочь им быстрее найти преступника. И в интересах вашего поселка, - Петров-отец допил коктейль, с легким стуком поставил бокал на стойку и удалился.
- Твою мать, - резюмировала Алина.
- Может, все-таки вискарика? - предложил Ярослав Сбарский, бесшумно подойдя к Алине со спины. - Пять капель, чисто символически? По твоему виду могу судить, что тебе это не повредит. Да ладно, до утра выветрится! Нам тут сегодня до упора вертеться придется...
- Давай, - согласилась Алина. - Ты прав, это то, что мне сейчас необходимо.
- Маленькую порцию "Макаллана" даме! - щелкнул пальцами Ярослав. - Восемнадцатилетнего! И мне пятьдесят граммов. Вижу, Лина, ты сейчас мне что-то такое сообщишь, что и я выпить захочу.
- Давай лучше сядем, Ярик, - предложила Алина, когда бармен подал им напитки. - Да не на эти вертушки, а в кресла, а то упадешь...
- Петров хочет, - сказала она, когда они уселись в лобби, - чтобы я нашла убийцу Евгения.
- ЧТО??? - глаза Сбарского вылезли из орбит.
- Он высказался недвусмысленно: хочешь, чтобы твой поселок оставили в покое, найди того, кто это сделал! - Алина пригубила виски.
- Полный песец!!! - Сбарский одним глотком проглотил свою порцию напитка и затряс головой. - Он это СЕРЬЕЗНО?
- Ты думаешь, он стал бы шутить сейчас, потеряв единственного сына? - Алина тоже выпила свою порцию и отставила шот.
- Да он что?.. Он вообще?.. С какого дуба он... - развел руками Сбарский. - Ох, если бы не ты, я бы сказал!..
- Решил, что раз я в Питере помогла раскрыть убийство дочери Гольдмана, то и сейчас справлюсь.
- Воспитывать надо было детей получше, чтобы не пришлось потом убийцу искать! - вспылил администратор. - И ему, и Гольдману! Иногда и ремнем всыпать, такому, как его сынуля, ей-Богу не помешало бы, да простится мне... Может, не вырос бы таким... Вот таким! Да и у Гольдмана дочка та еще штучка была, прости меня, Господи, многогрешного! Сама искала неприятностей, сама их нашла, а все почему? Отцы деловые, некогда им воспитанием детей заниматься, мамочкам тоже некогда - по магазинам бегают, в салонах прихорашиваются, на фитнесе задницы себе качают! Няньки же барчатам слова против сказать не смеют, вот и вырастает дитятко без тормозов и рано или поздно нарвется. Мои дети и слово "нет", и слово "нельзя" правильно понимают: я, хоть и тоже при делах, на семью свою не забиваю:деньги, мол, приношу, и хватит с вас! Они уже усвоили: если родители сказали "нет", то это означает именно "нет" и не превратится в "ладно, только отвяжись". Знают: хоть ори, хоть истери, хоть по полу катайся, хоть обдуйся от крика - если родители запретили, значит, запретили окончательно! Мне не наплевать, какими мои дети вырастут, и я не хочу их потом из неприятностей вытаскивать!
Он шумно выдохнул.
- И что ты думаешь, Лина?
- Ты же знаешь, Ярик, что я действительно хочу спасти Заполярный от уничтожения. А Иван Кириллович предлагает мне реальный шанс, - ответила Алина. - У него на самом деле есть возможность повлиять на судьбу поселка.
- Так ты берешься за это дело?!
- Хотя бы попытаюсь.
- Ну, ты даешь, Лина!
- Дают другие, а я работаю, - Алина не посрамила бы себя ни в каком обществе, но иногда могла отпустить и крепкую шахтерскую шутку.
- Так, и что тут за движняк?
К ним подходил Алексей Иноземцев.
- Ярик, я из кабинета услышал, как ты орешь. Думал, опять по залу пьяные с пистолетами шарохаются.
- Да ладно вам, - буркнул Сбарский, - понял, что оплошал, исправил недочеты, все, теперь в клуб больше никто со стволом не пройдет! Вы лучше Лину послушайте...
- Так, - Алексей сел в кресло, сцепив в "замок" крупные пальцы. - Жизнь бьет ключом, и все по голове. Значит, ты возьмешься за это дело, Лина?
- Другого выхода у меня нет. Я должна спасти Заполярный.
- Понял. Когда речь идет о Заполярном, ты будешь идти до конца, желательно - до победного. Уважаю. Если бы был тогда в Воркуте, так же бился бы за Юршор. Уважаю... Но что ты будешь делать? У тебя есть план, мисс Фикс?
- Фикс на Северном, а я Алина, - отшутилась Добровольская. - Да, кое-что есть. Думаю, что убийца имеет отношение к клубу. Скорее всего посетитель. Или посетительница. Ведь Петров утром выехал именно отсюда.
- Вспомнил!!! - заорал Ярослав, хлопнув себя по лбу. - Я же видел, как Петров где-то в районе семи часов выходил из клуба с какой-то дамочкой! Вот только я издалека не разглядел, кто это... В шубе; вроде фигурка ничего... Со спины видел, и всего пару секунд - она в его машину села.
- Ясно, значит, женщина... - Алексей потер подбородок. - Не ненка. Гостья. Ладно. Лина, я знаю, кто нам в этом поможет!
*
- Наташа, так и знал, что ты здесь. Верна своим привычкам?
Наташа стояла на расчищенном среди снеговых валов пятачке у бывшего геологического штаба и курила. Снег на Руднике практически никто не расчищал, и белые стены вокруг площадки для курения возвышались над головой даже у рослого Иноземцева.
- Как в лабиринте, - заметил Алексей, подойдя к Наташе, - или в рассказе Джека Лондона. Белое безмолвие...
- Это точно.
Из светло-серого неба снова сыпануло снегом, и Наташа с тревогой посмотрела на костюм Алексея:
- Не замерзнешь?
- Не замерзну, привычный. У меня вообще сейчас пар из ушей идет. Знаешь, что сейчас случилось?
- Нет, - Наташа ткнула сигаретой в снеговую стену. - Расскажешь, буду знать.
- Отец Петрова разговаривал с Алиной и поставил ей условие: он добьется, чтобы Заполярный исключили из программы сжатия, если она ускорит поиски убийцы его сына, - Алексей не любил длинных предисловий. - И она согласилась. Ради спасения родного поселка она готова на многое.
- Я понимаю ее. И?
- Нам понадобится твоя помощь. Я помню, как ты помогла расщелкать махинации вокруг клуба в позапрошлом году, спасла Ингу, и как мы в прошлом году ловили беглого мошенника. Может, у тебя и в этот раз появятся какие-нибудь ценные идеи?
- Ты хочешь, чтобы я помогла Алине?
- Ей и Заполярному.
- Конечно помогу. Я уже поняла, что это дело не пройдет мимо меня. Вчера мне позвонил капитан Игнатьев, который расследовал дело о гибели мужа твоей сестры...
Из клуба до них долетели приглушенные аккорды песни "А на том берегу". И сразу вспомнилось: вертолет над ночной Воркутой, поцелуй, жаркий шепот в ухо "летим ко мне?"; коридоры "дома со шпилем" в Севастополе, когда одному неодолимо хотелось постучать в дверь, а другой - открыть; маленькая гостиница в Красногвардейском, полотенце на Наташе, мокрые после душа волосы Алексея, серебристые капельки воды на его загорелой спине... Они смотрели друг на друга, и разговор замер на полуслове.
-... В первый раз я любил и от счастья был глуп,
В первый раз пригубил дикий мед твоих губ,
А на том берегу, там, на том берегу,
Было то, что забыть, никогда не смогу... - звучала над ночным Рудником усиленная звуковыми колонками песня.
Вроде ничего особенного и не было, всего лишь один поцелуй в вертолете, а даже через два года кровь приливает к щекам от воспоминаний. И в гостиничном комплексе в Любимовке они вспоминали - Наташа, когда смотрела на свет в Алешином окне, и Иноземцев, находя взглядом красный огонек сигареты у крыльца ее корпуса. И снова ей хотелось помахать ему рукой, приглашая, а ему - выйти из своего корпуса и подняться на ее крыльцо...
"Уланов, - вспомнила Наташа, - Уланов в клубе, разговаривает с компаньоном Польского. А дома - Витя-Младшенький, для которого я - "супермама"..." "Она здесь с мужем, - Алексей усилием воли отогнал наваждение, хотя легче было бы без подготовки выжать 220-килограммовую штангу или махаться в спарринге сразу с пятерыми. - Она не одна. Она замужем! Черт, Иноземцев, возьми себя в руки! Жаль, что здесь нет инструктора из тренировочного лагеря на Йос-Сударсо с бамбуковой палкой - как врезал бы по хребту, сразу бы попустило!"
"Был бы тут комбат Мелешко, послал бы пробежать кросс 15 кэмэ в зимней снаряге с полной выкладкой, сразу бы мозги прояснились! Твою мать, капитан Навицкая, вынь мозги из задницы и перестань пялиться на Иноземцева, как на новые ворота!"
- Кэхэ-кэхэ! - донеслось из-за спины. Алексей и Наташа даже подскочили от неожиданности, как от взрыва. "Не верю, кстати, - подумала Наташа, - в сцену из "Белого солнца пустыни", когда взрывается баркас: долбануло так, что чуть море не выплеснулось, а главный антагонист только через плечо покосился и преспокойно дальше полез по ступенькам... При любой закалке человек от неожиданного резкого звука рефлекторно дернется, а там был бой, у всех "нервы гитарной струною натянуты"... Я вот тоже не психованная дамочка, но когда в учебке какой-то балбес забавы ради подкрался ко мне и заорал в ухо "Буу!", эта шуточка стоила ему двух передних зубов и отбитого берцем нежного места. Так что в реале только киборг мог бы так среагировать на взрыв. Мы вот с Иноземцевым сейчас чуть на сугроб не взлетели от простого кашля!"
"Блин! Всего лишь кашель, а я чуть из ботинок не выпрыгнул!" - обозлился Алексей, готовый вмазать кашлюну прямой в голову или пнуть под зад, чтобы до самого моста в полет отправить. Или лучше сразу в реку - головой в припай...
- Простите, что напугала, - изобразила смущение Ирина Баринова, - я, кажется, не вовремя?
- Ничуть, - сквозь зубы ответил Алексей, понимая, что даму он не ударит даже за такую скверную шуточку. И даже был ей благодарен: наваждение отпустило. - Мы уже обсудили свои дела. Наталья Викторовна, давайте лучше вернемся в клуб... В самом деле холодно.
- И даже хайпануть не на чем, Ирэн, - шепнула Наташа блогерше, проходя мимо.
- Я вышла, чтобы позвонить няне своих детей, - обиженно откликнулась Ирина, - извините, но сейчас мне не до хайпа! - в ее голосе прозвучала весьма неподдельная дрожь.
"Да, похоже, о муже она скорбит на самом деле..."
"Подсекала, конечно. Но явно не осознанно, а инстинктивно, по привычке!".
*
Алина вышла из клуба в девятом часу утра. В те ночи, когда на ринг выходил босс, приходилось находиться в клубе до конца смены, и к утру Добровольская и Сбарский сбились с ног и вымотались.
Алина остановилась на крыльце бывшего штаба геологов, прикрыв глаза и ритмично дыша по методике "оздоравливающего дыхания", которую освоила на платформе Ирины-Ирэн. Это должно было на пару часов тонизировать ее организм. Нужно, чтобы хватило сил доехать до Заполярного и добраться до спальни...
Внезапно она открыла глаза и настороженно прислушалась. Кто-то шевелится на верхнем этаже полуразрушенного дома? Или ей мерещится от усталости? Никого не видно... Да и кто придет на Рудник в такую рань и по такому снегу? Блогеры, любители "заброшек", предпочитают снимать свои сюжеты днем и выбирают время, когда снег уже стаял и почва хотя бы слегка просохла.
Она едва успела отскочить, когда из окна аккурат над крыльцом выпал массивный обломок старой рамы, "прихватив" с собой фрагмент оконного косяка.
"Надо еще раз укрепить здание, а то вот так гостя по макушке треснет..." - подумала Алина в первый момент. Во второй - ужаснулась: "Он бы упал прямо мне на голову!". И только в третий крепко выругалась, чувствуя, как по спине под шубой и костюмом бегут мурашки.
- Что я слышу, Лина! Такие слова из твоих уст?!
Босс вышел, на ходу застегивая короткое пальто.
Алина молча указала на обломок рамы и окно верхнего этажа.
- Блин, - выдохнул Алексей.
- Мне перед этим показалось, что поверху кто=то ходит, - сказала Добровольская.
- Охрана! Обыскать верх! - велел Иноземцев. - Хотя, - он понизил голос, - если там кто-то и был, его уже и след простыл. Если бы я сдуру полез в "заброшку" и нечаянно столкнул вниз обломок чуть ли не на чью-то голову, хрен бы я стал задерживаться! Кому охота, чтобы бока намяли?
- И тем более если бы я намеренно скинула на кого-то кусок рамы, а перед этим пристрелила токсичного гостя, я тем более не ждала бы, пока меня за шиворот схватят, - добавила Алина и нервно поежилась.
- Ты думаешь... - нахмурился Алексей.
- Если мы правы и убийца Петрова вхож в клуб, то он мог быть в "Нероне" сегодня и услышать, как я говорила с Иваном Петровым и с Яриком о том, что мне поручили помочь следствию в поисках убийцы. И если он местный, то знает, как тут передвигаться по зданию, чтобы не провалиться и ничего не обрушить. Я не знаю, хотел ли он напугать меня или вывести из строя...
- Будь осторожна, - напутствовал босс.
- Буду. Но на мое решение он не повлиял.
- Наталья согласилась помочь тебе.
- Спасибо, Алексей Матвеевич!

*
Мальцева заинтересовало орудие убийства. Эстетом оказался преступник - взял для своего черного дела не обычные "ПМ", "беретту" или пистолет Ярыгина, а ни много ни мало - коллекционный "Парабеллум" 1938 года выпуска, с инкрустацией и наградной табличкой. Даже интересно, откуда взялась здесь, посреди тундры, такая реликвия? Жаль, что с отпечатками пальцев и сбором биоматериалов туговато. Выбравшись из машины, преступник бросил орудие убийства в снег, у обочины уже раскисший и смешанный с грязью. И снежная каша свое дело сделала, смыв все пригодные для идентификации преступника следы.
По словам оперативников, убийца, похоже, затаился в снегу возле дороги, значит местный, знающий тундру, выждал и в удобный момент ускользнул.
Местный... Кто-то высказывал версии и насчет жены Петрова, Ирины, но у Дмитрия были на этот счет сомнения.
Ирина Петрова, или Ирина Баринова (фамилию она по документам не меняла так как еще до замужества уже была известна именно как Баринова), преуспела в сфере стиля, дизайна и тренингов для желающих изменить свою жизнь и добиться успеха, а после замужества прославилась еще и как телеведущая популярного ток-шоу на раскрученном телеканале. Мальцев любил смотреть, как хозяйка студии, холеная, элегантная, острая на язык красавица, лихо разделывает под орех своих гостей: такие важные и самодовольные, а в ее студии сразу сдуваются. Поговаривали, что не будь Баринова женой Евгения и невесткой Ивана Петровых, ей такие номера не сошли бы с рук - важные высокопоставленные и знаменитые люди не любят, когда их выставляют придурками, и давно прикрыли бы передачу неудобно-колкой ведущей. Но с таким свекром можно себе позволить безнаказанно потоптаться на чужом самолюбии, сверкая своим остроумием, умело подрисованными глазами и элитными бриллиантами, а в ответ на недовольные возгласы мило улыбнуться и прочирикать: "Это они мне завидуют потому, что я красива, умна и успешна!".
Поговаривают, что Евгений Иванович, занимающий высокий пост, в семье находится под каблуком у Ирины. Но она это делает так искусно, что муж ощущает себя крутым мужиком, хозяином жизни, оберегающим свою хрупкую жену, и именно за это ощущение своей повышенной маскулинности Евгений Иванович обожал Ирину и она ни в чем не знала отказа.
В блогосфере Ирина Баринова прославилась под псевдонимом Ирэн Барр и задавала тон многим другим менее популярным блогерам. Многомиллионная аудитория, поражающее количество репостов, подписок и лайков, самые выгодные договоры на рекламу, запись на платные тренинги за несколько месяцев и очереди из желающих. К платформе Бариновой регулярно присоединяются блогеры из группы поддержки и по первому ее зову готовы мчаться хоть на край света.
Сейчас Евгений Иванович хотел, чтобы жена помогла ему разобраться со строптивым поселком Заполярный. То, что он задействовал такую тяжелую артиллерию против крохотного (460 жителей, Карл!) поселка, заставило Дмитрия с интересом подумать о Заполярном. Никто не ожидал, что это местечко будет так ожесточенно сопротивляться. И даже первая попытка людей Ирэн дискредитировать поселок провалилась. Парочка блогеров, узнав, что в поселке прорвало какие-то трубы и в домах отключено водоснабжение, рванули на Заполярный, чтобы заснять очередь к водовозной машине и взять интервью у жителей поселка, естественно недовольных ситуацией, но за расселение высказалась только одна обитательница Заполярного - унылая тетеха с немытой головой и ртом грустного Пьеро, получившая всего сотню лайков. Зато другая жительница, энергичная подтянутая Алина Добровольская, блистала. Она разгромила своего интервьюера, блогера Макса, по всем статьям, заявив, что родина - это место, где человек родился, а не там, где сахар слаще и булки пышнее, и надо не сбегать за красивой жизнью, а создавать ее там, где живешь, и ее забросали многими тысячами лайков и активно репостили.
Ирэн была рядом с мужем, когда он устроил перформанс в центре Воркуты, гневно напустившись на торгующих рыбой ненок. Когда за пожилых женщин вступился грозный Иноземцев, двухметровый атлет из гороподобного "Найт-15", Баринова не побоялась встать на его пути, удержав от дальнейшей расправы над поверженным в сугроб Евгением. А там и полиция подоспела и, как знать, если бы красотка Барр не завела со свирепым качком полемику, может, Петрову пришлось бы гораздо хуже.
Нет, брак Петрова и Бариновой - крепкий и продуктивный и выгоден прежде всего Ирине. Жена Евгения, невестка Ивана, потому и взлетела так легко на гребень волны и держится на нем уже столько лет. Что там говорят: узнала, что муж в поездках скрашивает досуг кратковременными "леваками", и решила проучить "гультяя"?
Чушь! Петров мог волочиться за юбками сколько угодно, но ни одна женщина не имела на него такого влияния, как жена, умная и харизматичная женщина, умеющая управлять любой аудиторией. А для Ирэн муж был залогом успеха и пребывания на пике успеха. И даже если бы он в поездках каждый вечер закатывал древнеримские оргии, Ирина бы даже в лице не изменилась и не подумала бы о наказании для непутевого супруга. И уж точно не об убийстве. Так что вряд ли Баринову можно подозревать всерьез. А вот с госпожой Добровольской нужно побеседовать. Заодно и взглянуть на поселок, вокруг которого кипят такие страсти.
*
Такси ехало медленно, старательно объезжая ухабы и огромные лужи, но машину все равно встряхивало так, что у Мальцева щелкали зубы и казалось, что сейчас, по выражению Натальи Навицкой, "позвоночник в ботинки высыплется". Теперь Дмитрий на себе прочувствовал, что это такое.
- Зимник поплыл, - пояснил водитель, - быстро не поедешь: или дискам песец придет, или вообще кувырнемся.
- Ясно, - Мальцев опять подскочил на сиденье. Из-под колес взметнулись фонтаны воды, густо окатив тающий снег на обочине.
Дмитрий сердито поежился при виде залитой водой дороги, серого неба и белой с редкими проплешинами равнины. Брр, и занесло же его на край света; вот он какой! Как тут только люди живут? Суровый край, вечный дубак, снег в мае, ноги мерзнут в любой обуви и лицо лиловое от ветра, который здесь дует постоянно и, куда ни сверни - непременно лупит тебе в физиономию. Надо же было Петрову именно здесь нарваться на чей-то ствол!
- "Бутылка", - указал в окно водитель. - Здесь это и случилось. Вы ведь насчет убийства приехали?
- Быстро же здесь расходятся новости.
- Уже слышали, что приедет человек из Москвы, а у вас выговор столичный и вид официальный, - пояснил водитель. - В "Воркуте" остановились, а столичные в командировках часто туда заезжают.
- В наблюдательности вам не откажешь.
- Приходится. У нас тут расслабляться некогда. Вон один уже зазевался, диски погнул, стоит у обочины.
У скособоченной машины потерянно топтался замерзший парень с телефоном в руках.
- Машину прокатную испортил, - заметил водитель, - блогер, наверное, их тут много понаехало, и все на Кольце шарошатся или на Заполярный лезут - тема хайповая, желающих много.
Машина малым ходом вкатилась на главную улицу Заполярного, посторонилась, пропуская автобус, и свернула в промежуток между двумя домами у остановки.
- Ухуху! Вы на месте! - жизнерадостным голосом диснеевского Тигры проорал навигатор.
- Фрунзе, дом номер... - водитель указал на два одинаково ярко раскрашенных куба посреди двора, окруженного несколькими домами. - Вам туда. Вон, тот, что справа, - жилой. Слева - энергоблок местный. Вас ждать?
- Да, пожалуйста. Я постараюсь не задерживаться, - при мысли о том, чтобы ехать по этой распутице на рейсовом автобусе, Мальцева обуял ужас: точно все пломбы из зубов повыскакивают.
- Понял, - хохотнул водитель. - Мое время - ваши деньги!
Порыв ледяного ветра хлестнул следователя по лицу и принес с собой ровный гул работающей шахты. Под ногами зловеще хлюпнуло. Но новые ботинки из воркутинского магазина были лучше защищены от промокания, и Дмитрий бесстрашно пересек полоску мокрой земли и позвонил в дверь указанного куба.
Странно, что помощница Иноземцева живет в таком месте, да еще в этой обшарпанной коробке. Как-то плохо это сочетается с элегантной деловой дамой на видео супругов Киреевых!
Массивная дверь открылась. Брюнетка из сюжета о водовозке стояла на пороге в простых голубых джинсах со стильными потертостями и бежевом кашемировом свитере с высоким воротом. Легкий дневной макияж, аромат явно дорогих духов с горьковатым пряным оттенком, навевающим мысли о разноцветных пушистых хризантемах и "золотой осени" с солнцем в синем небе и уже холодным ветром...
- Дмитрий Степанович, - женщина изучила его удостоверение и посторонилась, пропуская. - Проходите. Кофе, чай?
- Кофе, - Мальцеву хотелось согреться. В этом краю, где рукой подать до Арктики, он мерз, как никогда раньше. Благо, кофеен в Воркуте хватает... и немудрено, что они без работы не простаивают. - Спасибо, Алина Сергеевна.
Первый этаж - студия - впечатлил его. Стены из неотшлифованного камня, столб с винтовой лестницей, декор суровый, лаконичный. Только на камине, тоже из грубого шершавого камня, с тяжелой витой решеткой - несколько фигурок из какого-то беловатого материала.
- Олений рог, - проследила за его взглядом хозяйка дома, включив кофе-машину. - Это ненцы в стойбище вырезают. У них есть очень хорошие мастера...
*
- Знаете, почему я так откровенно отвечаю на ваши вопросы? - Алина поднялась с кресла и прошлась по гостиной. Мальцев невольно проводил ее взглядом: стройная фигура с узкой спиной и длинными ногами, обтянутыми узкими джинсами. - В моих интересах, чтобы убийца Евгения Ивановича был установлен и задержан как можно скорее. И чтобы вы видели: мне скрывать нечего.
- Вижу, - ответил Мальцев. - Но позвольте спросить, почему лично вы так заинтересованы в поимке преступника? Вы его опасаетесь? От него исходит угроза вашей безопасности?
- Исходит. Не опасаюсь, - Добровольская стояла у окна, постукивая пальцами по раме из темного дерева. - Тут другое. На днях отец погибшего, Иван Кириллович, поставил мне условие: если я помогу раскрыть убийство его сына, он добьется, чтобы Заполярный исключили из программы. Этот разговор состоялся в клубе моего непосредственного начальника. И утром, когда я выходила из "Нерона", мне послышалось, что на верхнем этаже аварийного дома кто-то есть. Через пару секунд мне под ноги упал увесистый обломок старой оконной рамы, вырвав из стены кусок косяка. Все решила пара сантиметров - еще немного, и рама упала бы мне на голову.
- Вы полагаете, - уточнил Мальцев, - что убийца Евгения Петрова был в тот вечер в клубе, услышал ваш разговор с Иваном Кирилловичем и принял решение... Как вы считаете: он хотел вас убить или только припугнуть?
- Не знаю. Поймаете его, у него и спросите... или у нее.
Мальцев поймал себя на том, что любуется Алиной. Так изысканно и эффектно выглядел ее точеный силуэт на фоне шершавой каменной кладки и тяжеловесной темной рамы! И не удержался от вопроса:
- Вы так спокойно говорите о том, что на вас вероятно покушались, Алина Сергеевна. Вас не пугает вероятная угроза?
Алина помолчала, приоткрыв оконную фрамугу и прикуривая. Потом обернулась:
- Я это восприняла как сигнал: всегда быть настороже и не хлопать ушами. Ни минуты. И, если мне дают реальный шанс хотя бы на ближайшие несколько лет отвести от Заполярного дамоклов меч расселения, я им воспользуюсь. Как говорит одна наша общая знакомая, - чуть улыбнулась северянка, - если жизнь ставит мне препоны, я им отшибаю пончикряки и иду дальше.
- Госпожа Навицкая, - тоже улыбнулся Дмитрий. - Да уж, умеет она припечатать не в бровь, а в глаз.
Добровольская немного помолчала, пока курила у приоткрытого окна. Потом потушила окурок в тяжелой, тоже стилизованной под брутализм, пепельнице и сказала:
- Дмитрий Степанович, я догадываюсь, что вам тут, наверное, несладко по сравнению со столицей. Вы, наверное, гадаете: как же мы тут живем. А я люблю свой родной край: Воркуту, Заполярный, Кольцо. Здесь я родилась. Сейчас моему поселку угрожает уничтожение. И я хочу отвести от него удар, дать ему шанс обрести второе дыхание. Героям "Прощания с Матёрой" не удалось сберечь свой остров. У меня же есть возможность защитить Заполярный - мою родную Матёру. Трудностей и опасностей я не боюсь. Нас тут не приучали кисейными барышнями быть. Закалка у всех имеется. Просто если я сейчас даже не попытаюсь ничего сделать для спасения Заполярного, я перестану себя уважать, и душеспасительные сентенции "что тут поделаешь, ничего нельзя сделать, не в наших силах, плетью обуха не перешибешь" бесполезны, на настоящую, живую совесть они не действуют как седативный препарат. Поэтому я хочу оказать помощь следствию, сделать так, чтобы преступление как можно скорее было раскрыто, если это убережет мой поселок от гибели. Вот вам подсказка: убийца явно завсегдатай клуба и местный житель. Но ненцы в "Нерон" не ходят, они не настолько контачат с нашим миром. И уж точно никто из них не стал бы бросаться в меня обломками из окон. Ненцы - мои друзья, и не имеют привычки бить коварно, в спину. Если они идут в бой, то открыто, лицом к лицу.
- Вы меня почти убедили. Вы хорошо знаете жителей стойбища Хатко Вылки?
- Да, знаю. Ненцы способны на настоящую дружбу, - сказала Алина. - Не такую, когда можно посидеть в кафе, лопая пирожные, и обменяться сплетнями, а теми, с которыми можно, как говорится, в любую разведку пойти.
- Я вас понял, Алина Сергеевна.
Выходя из лофта Добровольской, Мальцев увидел около Сбера другое такси. Из него выходила очень знакомая пара: высокий мужчина с орлиным носом и черными усиками; стильная проседь пряталась под капюшоном пуховика, и высокая худощавая женщина в джинсах и длинной алой куртке; из-под капюшона выбиваются пряди длинных волнистых черных волос. Они тоже велели шоферу ждать их и деловито зашагали к одному из домов. На ходу они что-то обсуждали. До Дмитрия долетело: "Наверное, дома! Без предупреждения, конечно... Ничего, сюрприз, так сказать, будет. Мутная она какая-то... А вот мы ее и проясним".
"Коганов черти принесли, - подумал Мальцев, - так я и думал, будем сталкиваться!"
Он спешно юркнул в свое такси и порадовался, что окна в машине тонированные: не хотелось бы попасться на глаза этой парочке!
- В город, - велел он водителю, откинувшись на сиденье и радуясь, что в салоне хорошая печка - ветер тут посильнее, чем в городе, и еще холоднее.
Да, определенно в Добровольской что-то есть: ум, волевая сила... и обаяние. Чего уж там скрывать... "Выглядит как хрупкая женщина, а характер - стальной! Живет посреди тундры и считает ее лучшим местом на Земле, хотя ей очень даже есть, с чем сравнивать. Да, Север и в самом деле удивительный край... хоть и суровый. И непостижимый!"
*
Ефим и Белла вышли во двор после беседы с Евгенией Мятлиной, переглянулись и молча закурили.
- Да-а, дети мои, - изрек после паузы Ефим, - всякое видел-слышал, но такое!.. Слов нет, мишугене!
- Она так и не забыла, как ее спровадили из Воркуты после трагедии у Анисимовых, - ответила Белла, - и забрала в голову, что должна хоть кровь из носа вернуться в город... Причем желательно не из ее носа, а из любого другого.
- Ей сказали, что ale di glokn aun fayfn (все эти прибабахи - пер. с идиш /прим. автора/) делаются ради прогресса - чтобы стимулировать разъезд жителей из поселка, и она согласилась помочь вредителям, прятать их в выселенной квартире по соседству, а потом, так сказать, огородами выводить их к остановке перед приходом автобуса, то-то они и словно сквозь землю проваливались, разрисовав дом похабщиной, окатив краской машины или бросив горящую паклю в мусорные контейнеры. А петровцы-то хитрож...е! - презрительно фыркнул Коган. - Задурили бабе голову, что это "за идею, за прогресс", она и не заикалась, что с них за укрытие вроде как причитается!
... Поначалу Евгения Мятлина не была расположена к беседе с приезжими адвокатами и даже попыталась выставить их за зверь, но когда Ефим мягко сказал, пробившись через ее сварливый натиск, что виновников поломки водовода и их подельников ищет полиция, и тут речь идет уже не об административной, а об уголовной ответственности, а Белла мягко добавила, что это можно сказать и о поджоге контейнеров - если бы огонь перекинулся на дом, могли пострадать квартиры на первом этаже и люди, Мятлина тут же спала с лица, утратила свой кураж и стала доказывать, что она "ничего, только ключи ребятам давала, а потом к автобусу выводила, околицей, а то наши бы их точно порвали"... "А все ваш Нерон! - вскинулась она, под конец сбившись с жалобного тона, - выпер меня с Бронькой из города поджопниками из-за сестрицы своей гулящей! И Линка, подпевала его, ходит тут, как королева, блин, и на меня, как на г...но смотрит!".
- Поняла? - сказал Ефим жене. - Виновники найдены! Та-та-да-дам! Конечно же, это Нерон и Линка! А девочка Женечка - их невинная жертва. Если бы не они, была бы она белая и пушистая.
- И в розовом пальто, - меланхолично ответила Белла, - думаю, уголовки она избежит, но может впредь ей будет наука: почаще головой думать, а не только кушать в нее и ею с соседями собачиться!
- Да, тем более что отвечает она сейчас не только за себя, - кивнул муж. - Девочку жалко, если ее мамуля-бестолочь не возьмется хоть ближе к тридцатилетию за ум!
Они неспешно зашагали к ожидающему их возле Сбербанка такси. Ветер доносил из тундры сырой запах освобождающейся из-под снега земли и ровный гул из шахты.