Кристель занималась делами по хозяйству; после трех недель ее отсутствия домик нуждался в уборке, да и кое-какие бумаги в почте требовали ее внимания. Занять себя какими-нибудь бытовыми делами для Кристель было лучшим успокаивающим средством. "Офицер запаса... что ж. Я в любом случае через два-три месяца подала бы заявление о декретном отпуске. Могло быть еще хуже!" - Кристель переложила книги со стола на полку и стала вытирать пыль. Она была все в той же одежде, только высоко закатала рукава свитера и сменила ботинки на легкие кроссовки.

Кристель с легкой завистью посматривала на сослуживцев, развешивая на веревке у домика выстиранные свитера и рубашки. Это был ее привычный образ жизни: походы, боевые задания, бдительность, риск, оружие в руках, все чувства обострены до предела, самый чуткий радар проигрывает бойцам Эрика Куолена в рейде. Но каждому свое; ей сейчас нужно готовиться к предстоящему материнству, а значит, беречься. Ради ребенка, которого так ждал Аруэль. Если она не уберегла их отношения, то ребенка обязана сберечь.

Воспользовавшись секундным замешательством конвойных, вызванным неудачной попыткой бегства, еще один преступник ударил конвойного в основание черепа,  рванулся через ограду, схватил Кристель в охапку и приставил ей нож к горлу:
- Откройте мне ворота! Или она труп!
Кристель слабо застонала и обмякла в руках захватчика. Выругавшись, он опустил глаза. И тут же девушка рванулась как сжатая пружина. Ее макушка врезалась в челюсть бандита, и он повалился на спину. Но рук не разжал, и по земле прокатились оба. Но Кристель изловчилась выхватить пистолет и приставить к голове преступника:
- Сейчас сам будешь трехглазым!
Подбежали солдаты и скрутили горе-беглеца. Кристель поднялась, отряхивая брюки и рубашку и огорченно глядя на вещи, которые уронила в грязь. "Опять стирать!".

"Я же могла воспользоваться магией! - Кристель стерла грязную кляксу на щеке. - Неужели я все-таки испугалась, и временно поглупела? - она убрала пистолет в кобуру, слегка покраснев под насмешливым взглядом нового мага. - Так, надо лучше владеть собой и не вести себя как глупая баба!"

Кристель собрала упавшие в грязь рубашки. Она уже успокоилась и проанализировала свое поведение. Скорее всего это объясняется тем, что к магическим способностям она еще только привыкает, зато боевые приемы отработаны до автоматизма, на уровне рефлексов. В момент опасности ее натренированное тело выдало привычную реакцию прежде чем она успела вспомнить боевые заклятия.

Пурпурный плащ со знаком приближенного Хая послужил Эрику пропуском на территорию подразделения. Сына властелина ветров военные хорошо знали.
Куолен по дороге оценил устройство базы - "Молодцы, все на месте и ничего лишнего!". Он быстро нашел домик Кристель. Девушка вешала стираную одежду на веревки. В рубашке без рукавов и брюках она выглядела совсем юной, лет 17. Беременность еще не бросалась в глаза, когда Кристель стояла лицом к нему.
Какой-то мужчина в одежде боевого мага опирался на ее забор, с интересом глядя на девушку. Эрик кивнул ему и окликнул Кристель:
- Поезжай в замок. Тебя хочет видеть отец.
Взглянув на лицо Эрика, девушка сразу поняла, что ситуация серьезная.
- Я переоденусь и отпрошусь у майора, - сказала она, прицепив последнюю прищепку и скрылась в доме.
- Знаете, - сказал Куолен магу, - недавно я выполнил свой государственный долг. А сейчас понял, что совершил подлость. И на душе как будто навоз свалили...
Кристель вышла в брючном костюме и легком френче, уже причесанная, подтянутая и собранная.
- Подожди меня здесь, Эрик, - сказала она.
*
Когда ее пропустили в кабинет Дарса, Кристель попросила разрешения на полдня отлучиться в замок.
- Мой отец при смерти, - сказала она. - И хочет проститься со мной.
Кристель выглядела абсолютно бесстрастной. Свою бурю эмоций она переживала глубоко в душе.

- Да, конечно, вы правы, - Эрик закурил, пока не вернулась Кристель; ей сейчас нежелателен табачный дым, - но я теперь постоянно вижу лица его жены и дочери и чувствую себя негодяем за то, как они страдают. Раньше я вел не совсем порядочную жизнь и мало задумывался о моральных аспектах, а здесь что-то изменилось...
Увидев приближающуюся к ним Кристель, Куолен загасил окурок в урне с песком у обочины. По лицу девушки он понял, что майор разрешил ей уехать.
- Я выведу Норберта, - сказала Кристель. - От порт-ключа плохо себя чувствую в последнее время. Подожди еще пару минут, Эрик.
Она ушла в драконью загородку так быстро, что Куолен не успел сказать ей ни слова.
- Ну вот, и Кристель тоже... - невесело констатировал Эрик.

У себя в домике Кристель, двигаясь с трудом, как будто у нее свело все мышцы, сняла окровавленную одежду, завернула ее в мешок для прачечной и очень долго стояла под душем, без конца намыливаясь и натирая себя мочалкой. Ей казалось, что кровь плохо отмывается и еще заметна на коже и волосах.
Выбравшись наконец-то, Кристель надела чистые рубашку и брюки, отнесла мешок в прачечную, сняла с веревки давно пересушенные водолазки и свитера, сложила их в шкаф и прилегла, свернувшись калачиком, на кровать лицом к стене.
Часовой доложил майору, что похищенная Пинкстон только что прибыла в часть. "Но в таком виде, - добавил солдат, - будто ее опять какая-то нечисть сцапала. Чудо еще, что девчонка самостоятельно пришла после такой переделки!".

Куолена снова пропустили в подразделение и провели в госпиталь.
- Только не утомляйте ее, - сказал по дороге доктор. - И не нервируйте.
- Что с ней?
- Сильнейший токсикоз. Второй день она не может принимать пищу и сильно ослабела.
Кристель лежала в постели с книгой по армейской боевой магии на коленях. Одного взгляда на бледное, почти серое лицо и черные круги под глазами девушки хватило Эрику, чтобы сердце сжалось.
- Как ты? - спросил он.
- Вчера пять раз тошнило. Сегодня трижды, - отрывисто ответила девушка. Она приподнялась, и под кожей проступили острые ключицы. - Выздоравливаю потихоньку. Готовлюсь к аттестации. Офицеры запаса тоже ее проходят. Послушай, Эрик. Если твои родственнички думают, что могут обращаться со мной как с куском дерьма, то сильно ошибаются. Пусть они боги и короли, но я больше терпеть от них унижения не стану. Если кто-нибудь из них еще тронет меня хоть пальцем... Мне будет плевать на последствия. Я по горло сыта вашей семейкой. А твоему папеньке и этой истери... королеве я никогда эти пощечины не прощу. Пусть они ко мне больше не приближаются. Извини, мне нужно заучить до отбоя эту главу. Спасибо, что зашел.
- Больше они тебя не тронут, - пообещал Куолен, уже в дверях.
Кристель отвернулась и снова раскрыла книгу.

Кристель побледнела так, что один из экзаменаторов потянулся за аптечкой.
- Если я вас оскорбила, королева, я публично приношу извинения, - сказала она сквозь зубы, надеясь не потерять два сухарика, съеденных на завтрак. - Но перед этим вы тоже меня оскорбили и ударили. Незаслуженно ударили. Я не буду повторять то, что вы мне тогда сказали, эти слова на вашей совести, как и то, что вы обо мне говорили в мое отсутствие.
Она посмотрела на командиров: что они скажут. Решение за ними, в части они главные.