Кристель посадила Норберта на площадке перед домом и спешилась, на ходу пролистывая купленную в городе газету, когда щеголеватый снежный эльф остановился у ограды и крикнул:
- Эй, распутница! Лучше по-хорошему отдай детей министру. Думаешь, их величеств интересует, что присудила комиссия по опеке? Захотят, и вердикт изменят в один час!
- Вы говорите от имени королевской семьи, или от своего собственного? - сухо спросила Кристель, как раз прочитавшая газетный заголовок о том, что король и королева еще находятся в отъезде.
- Еще и умничаешь, да кто ты такая! - презрительно скривился эльф и ушел.
- Может, догоним его и наваляем? - предложил Телмар, увидев, как побледнела и сжала губы девушка.
- Отгони дракона в стойло, - прикрикнула на него Кристель. - Им только этого и надо! Не смейте "вестись" на провокации!
Эльф, зайдя за угол, оглянулся, и превратился в демона со змеями на голове.
- Как я и думал, умная девчонка, - комментировал он. - Именно провокация... Но не та, о которой она подумала.

После лавандовой ванны Кристель крепко заснула. Разбудил ее уже за час до ужина Ану. Взобравшись на кровать, мальчик растормошил мать:
- Мама, что ты весь день спишь?.. Я уже слепил снеговика, пообедал, покатался на санках, а ты все спишь... У нас же сегодня ужин!
Кристель взглянула на часы и вскочила как встрепанная:
- Черт... Чуть не проспала. Спасибо, Ану. Подожди в коридоре, я оденусь, и мы спустимся ужинать.
- Я не буду смотреть, под одеяло спрячусь, - пообещал мальчик. - Мама, а говорить "черт" нельзя, - сообщил он из-под одеяла. - Дядя Телмар сейчас прожег рукав сигаретой и говорит: "Блин, новая куртка к чертям собачьим", а дядя Трейверс говорит: "Заткнись, дурак, чего при ребенке ругаешься!".
Кристель изогнулась, чтобы застегнуть вишневого цвета платье:
- Ох, дурная привычка. Постараюсь отучиваться, - она достала коробку с туфлями. - Еще две минуты, и я готова. Расскажи, как ты катался...
- С дядей Кеннетом, - ответил мальчик. - Он возил мне санки наверх. А сам катался на ногах. Я хотел попробовать тоже, а он говорит, нельзя, а то ты заругаешься.
- Правильно, потому что так можно упасть и ушибиться, - Кристель надела жемчужный гарнитур и провела по векам серебристым карандашиком. - Подрастешь, потренируешься, тогда можно попробовать.
- Мама, ты такая красивая, - восхищенно сказал мальчик. - А дядя Малколм погулял с Гарри и согрел ему молоко. А я помогал ему катать коляску.
- Ну, ты же у меня умница, - Кристель побрызгала на себя духами и потрепала сына по волосам. - Ну, пошли ужинать, пока все не остыло.

Она сама не заметила, как заснула в кресле. Сон, приснившийся Кристель, был еще одним воспоминанием о прошлой жизни, о том, что было 30000 лет назад...
Кристалина вышла замуж за Аруэля тайно, без отцовского благословения. Когда через несколько месяцев с братом Аруэля сбежала и вторая дочь, Лориэн, вождь Мерридор предпринял колоссальные усилия и в конце концов разыскал дочерей.
К счастью, в тот день, когда он ворвался в походный лагерь, Кристалины и Лориэн там не было, Лориэн сопровождала беременную сестру к травнику, иначе неизвестно, во что вылился бы гнев неистового Мерридора. Встретив Аруэля, правитель набросился на него как вихрь.
... - Проклятый чернокнижник! Опоил моих дочерей мамашиными зельями, или нашаманил на дьявольском алтаре? - хрипел Мерридор, очень похожий на Маркуса Рэдли - бледный, с длинными белыми волосами и жестким надменным взглядом. Его жена, Натали Пинкстон, только с длинными волосами и в старомодном платье, едва удерживала руку мужа, не давая ему размахнуться мечом.
- Во имя всего святого, Мерридор, - твердила она. - Не делай этого, Кристалина не переживет... Ты же так убьешь и ее! Не бери на себя еще и этот грех!
- Я не стану драться с отцом своей жены, - спокойно отвечал эльф. - Клянусь вам, что не использовал зелий и колдовства, чтобы наша любовь стала взаимна.
- Ты говоришь мне о любви?!! Пусти, жена! - орал вождь почти на грани удара, пытаясь все же достать зятя мечом.
- Тогда ударь первой меня! - кричит жена. - Я не хочу видеть, как ты губишь свою душу и наших дочерей! Ударь меня, а потом делай что угодно!
Мерридор на секунду замирает, потом в бешенстве плюет и швыряет меч в ножны.
- Все равно ты ее потеряешь! - выпаливает он в лицо Аруэлю. - А когда найдешь, она точно так же отвергнет тебя, как отвергла сейчас родителей!
Небо чернеет и лопается от молнии.
- Что ты наделал! - закрывает лицо руками жена вождя. - Ты понимаешь, какую участь ты предрекаешь своей дочери?..
Потом, в шатре в ночь последней битвы...
- Это ты виноват, - бьется в рыданиях мать Кристалины и Лориэн. - Ты проклял Лину, и вот они мертвы... Чудовище! Не хочу тебя больше знать! Я не жена тебе больше!
Мерридор стоит на коленях перед дочерями, заглядывает им в лица, трогает за плечи, словно надеется, что они просто спят и сейчас проснутся. От горя он резко постарел, и его бледное неподвижное лицо покраснело и распухло от слез.
- Лина, Лори, - его душат рыдания. - Почему я должен вас пережить? Если бы не эти эльфы... Дочери, жена... Всех потерял из-за них... О, проклятое племя! Никогда не прощу и не забуду!
"Вот за что отец был проклят, - подумала Кристель-настоящая, наблюдая за людьми в своем сне; она вспомнила, что Алеман говорил о давнем проклятии Литтона-Рэдли, из-за которого Маркус долгое время не мог жениться и стать отцом. - И мама в прошлой жизни тоже ушла от него из-за его жестокости... Неужели урок прошлой жизни ничему не научил его в этой?".
Девушка проснулась от скрипа двери.
- Тебе что, удобнее спать в кресле? - Малколм поставил на стол чашку чая.
- М-м-м... - Кристель выпрямилась и пригладила волосы ("Ой, а платье-то как измялось!"). - Зашла посидеть в тишине и сморило, - она протерла глаза. - Спасибо за чай... Сколько времени?
- Десять утра...
- Чччерт, вот это разоспалась! - Кристель вскочила как встрепанная.
- Не волнуйся, мы с Трейверсом уже выкупали Гарри, накормили обоих, а сейчас Кеннет и Телмар гуляют с ними в саду.
- Что бы я без вас делала, - Кристель взяла чашку. - Ну и сон... Чем такие сны, лучше никаких...
- Кошмары?
- Да нет. Воспоминания, - Кристель, потягивая чай, подошла к окну. Ану и Телмар лепили очередного снеговика, а Кеннет катил по аллее коляску Гарри. Кристель помахала им рукой в окно; Ану, Телмар и Кеннет замахали ей в ответ.
- Ну что, Малколм, можешь принести мне почту, - Кристель отошла от окна и села за стол. - Сны снами, а дела делами...

Имя Раджека бросилось ей в глаза. А ниже был портрет - мундир, маска, строгий проницательный взгляд. "Куда исчез Раджек Кертье?" - вопрошал крупный заголовок. Кристель придвинула к себе газету и углубилась в чтение.
"Ни для кого не секрет, что отношения лорда Кертье-сына с агентом-эмигранткой, избранной высокочтимым Аруэлем, были не по вкусу некоторым представителям высочайшего круга и сонма богов Галии. Несколько месяцев продолжалось личное соперничество между божеством и юношей человеческих кровей. Вскоре после того, как история, превзошедшая самые головокружительные фантазии авторов сентиментальных романов, пришла к разрешению, шеф тайной полиции исчез...
"Оперативная разработка", скажете вы. Ха-ха! Думаете, кто-то поверит в разработку, длящуюся уже более полугода? Хватит считать народ безмозглой серой массой, которая и не такое скушает, раньше, не скрою, боги и королевская семья безраздельно властвовали не только над Галией, но и над умами галийцев, а сейчас народ желает знать правду. Внештатный корреспондент "Галийского вестника", ваш покорный слуга Шелдон, на свой страх и риск проведет собственное расследование, чтобы пролить свет на участь лорда Раджека!".
- Этот Шелдон последние недели две как с цепи сорвался, - заметил Малколм. - Неизвестно откуда взялся, когда заварилась эта каша, и такое пишет о митингах, драках в городе и деле Кармантье, что многим, я думаю, икается.
Кристель сидела, застыв, словно прикованная к газете с портретом Раджека. Потом страницу заволокло туманом, и на нее упали две слезы, а сердце сжалось до боли. "На что Шелдон намекает?.. Нет, это же невозможно...". Потом смысл слов Малколма дошел до нее.
- Две недели? - переспросила она. - Шелдон... Совпадает: Шелдон - Шегон, созвучно... И статьи, которые разжигают беспокойство в городе... Чего на этот раз добивается Алеман со своим новым помощником?..
Рыцари привели с прогулки мальчиков. Высвобождая из шерстяного одеяла и мехового комбинезончика Гарри и помогая Ану расстегнуть сапожки и снять курточку, Кристель продолжала думать о статье Шелдона. "Это Шегон, - убеждала себя она, -  он специально пишет всякие ужасы, чтобы посеять смуту в городе... Шелдон - это Шегон. Все неправда...". Но на душе все равно было тяжко: "Тогда почему Раджек уехал, даже не сказав мне об этом? И почему ни разу не передал по шифрованному каналу даже маленькой весточки, хоть пару слов: "Все хорошо, не волнуйся"... Где он? Почему так долго?..".

В гостиной Кристель увидела отца. Лорд Рэдли приехал в сопровождении присматривающего за ним полицейского.
- А я уже хотел уходить, - старик с улыбкой шагнул навстречу Кристель. - С днем рождения, дочка. Возьми мой подарок, - он поцеловал девушку и протянул ей массивную резную шкатулку. - Это твоя часть фамильных драгоценностей Литтонов-Рэдли. Я должен был вручить ее тебе в день совершеннолетия, но...
- Ох, папа, - Кристель обняла отца. - Если бы не твоя магия, которую ты передал мне... Вчера она спасла нам жизнь, - на содержимое шкатулки девушка взглянула мельком, хотя там один только кулон стоил больше, чем она зарабатывала за год в земных ВВС.
- Нам? - Маркус увидел Раджека; по виду молодого человека догадался, что тот выбрался из нешуточной переделки и все понял. - Рад вас видеть, лорд Раджек, - церемонно сказал Рэдли. - В столице уже ходили разнообразные толки о вашем местонахождении... Рад видеть вас в добром здравии!.. Извините, должен вас покинуть. Через час меня ждет мой адвокат...
- Отец хочет выиграть повторное слушание по своему делу, - пояснила Кристель, проводив отца; она еще слегка прихрамывала, - и нанял Хенсдорфа Без Промаха, у этого адвоката за сто лет ни одного проигранного дела... Шарлотта родила мальчика, и отец хочет лично воспитать сына и вывести в люди, вот и борется за смягчение приговора... Проходи, Раджек, садись. Сейчас приготовлю нам чай...

- Я испекла тогда яблочный пирог, - тихо сказала Кристель, подвинув к себе свою чашку, - а на кухне за мной присматривал твой сотрудник. Он был в поварском халате и колпаке, но я рассмотрела брюки от мундира. Он подавал мне все ингредиенты и подручные средства и так внимательно смотрел, что я делаю, что сейчас, наверное, сам смог бы испечь фруктовый пирог, - девушка негромко рассмеялась. - Ведь я тогда находилась под надзором, и он не давал мне самой даже сахарницу взять.
Она с улыбкой посмотрела на Раджека и почувствовала, что краснеет. Он все больше молчал, но тоже внимательно смотрел на нее. И в его взгляде было что-то такое... У Кристель замирало сердце, ей нравился этот взгляд... но в глубине души еще шевелился страх, она помнила прошлый год, когда, стоило им остаться наедине и обнять друг друга, как кто-то врывался, или что-то случалось... Аруэль и Кармантье в начале осени ясно дали девушке понять, что теперь ее оставят в покое, но страх уже засел в подсознании и помимо воли Кристель шевелился в ее душе. Отсюда были и защитные руны Рэдли, и все более мощная защита дома от непрошенных вторжений. Кристель понимала, что это навязчивое состояние, посттравматический синдром, но поделать с собой ничего не могла, ставя новые и новые руны и увеличивая защиту... "Может, с помощью Раджека я отделаюсь от этого состояния... Он всегда находит нужные слова, чтобы привести мои ощущения в порядок...".
- Помнишь? - спросила она, понизив голос. - Неужели с тех пор прошел всего-навсего год?

- А мне кажется, будто прошло больше времени, - призналась Кристель. - Я и на Земле редко скучала без трудных и рискованных дел, у военного летчика всегда жизнь насыщенная, но тут... Новый мир, новая жизнь... А тут еще, сам помнишь... Я побывала и избранницей, и изгоем, пока не заняла свое место на Галии, военнослужащая и дочь вельможи. Я до сих пор не могу забыть, как дом шатался от урагана, что творилось вокруг нас. Стала настоящим неврастеником, особенно с тех пор, как сыновья живут здесь. Беспокоюсь еще и за них, хоть мне и обещали спокойную жизнь... - Она прижала ладони к чашке; от окна ощутимо тянуло холодом, и у Кристель стали мерзнуть руки.
- Опять заморозки, - сказала девушка. - А я думала, зима закончилась раньше... Как тебе кажется, я очень изменилась за этот год, по сравнению с тем, какой ты меня впервые увидел в больнице после крушения самолета?.. По-моему, тогда я была как затравленный волчонок...

- Наверное, в моем возрасте уже радикально не меняются, - вздохнула Кристель. Она видела, что Раджек еще неважно себя чувствует, и к тому же уязвлен тем, что оказался в ловушке в Лесу. Девушка понимала, как это ранит самолюбие молодого человека и не стала затрагивать эту тему. - Подумать только, мне уже 29 лет, - с легкой горечью выдохнула она. - И, хоть я и выгляжу моложе благодаря эликсиру от господина Алана... Ладно, не буду об этом... Хочешь, я тебе сыграю на пианино? - девушка провела кончиками пальцев по крышке инструмента. - Я разучила один земной романс, он очень похож на галийские... Наверное, Галия имеет общие корни с Россией на Земле, их музыка очень похожа на нашу, - Кристель имела в виду Галию, ведь теперь это был и ее мир тоже.

Кристель уже давно не музицировала и не пела, но как только она села за пианино, пальцы сами вспомнили клавиши, а голос зазвучал глубоко и чисто.
- Гаснет луч пурпурного заката... - запела девушка и порадовалась тому, что, оказывается, не разучилась вокалу за всё это смутное время.
-... Только раз бывает в жизни встреча,
     Только раз судьбою рвется нить,
     И сейчас, в холодный зимний вечер
     Мне так хочется любить... - пела Кристель русский романс времен Серебряного века, который в переводе на галийский язык звучал так же красиво и мелодично, как на родном. Она покосилась на Раджека, сидящего в кресле с чашкой чая в руках. По его лицу трудно было понять, какие эмоции вызывает у него пение. Но он слушал очень внимательно, и не отводил от нее взгляда...

Кристель встала из-за рояля и остановилась у окна, теребя пальцами бахрому портьеры. Ее волновало то, что Раджек так долго молчит; а что если он счел ее поведение неправильным?.. И девушка боялась, что сейчас он скажет, что вынужден уйти, пообещает вернуться через несколько часов и опять надолго пропадет, а тем временем что-то случится... Этот иррациональный страх стал частью навязчивого состояния Кристель, и она как ни старалась, не могла отогнать его - так же, как почти невозможно отогнать голодного комара, зудящего перед лицом. Чтобы не выдать своей тревоги и немного совладать с собой, девушка открыла форточку и закурила, стараясь, чтобы дым не шел в гостиную; обычно Кристель выходила для этого на крыльцо, но сейчас у нее еще побаливала нога, а крыльцо, наверное, мокрое и скользкое после этой отвратительной погоды.

Отголоски далекого шума не долетали до их тихого района, но Кристель поежилась от дурного предчувствия. Конечно, Раджек не изменит чувству долга и не будет знать покоя, пока не урегулирует ситуацию в столице... И она встанет в строй, защищая город от новой беды. Но как же быть с ними двоими? "Я люблю тебя, Раджек!" "И я люблю тебя, Кристель!". Но кажется, сама судьба против них, каждый раз что-то случается... Даже когда ее как будто оставили в покое, обстоятельства все равно против них. И почему Раджек молчит?.. Может, он все еще не забыл леди Сиберг, ведь первую любовь мужчины не забывают никогда. "А вдруг он все еще любит ее, а я не привлекаю его как женщина?" - подумала Кристель. Может, спросить его об этом прямо?.. Нет, нельзя. Она больше не американка из страны, где прямота ценится, а галийка, где девушкам не принято рубить сплеча... Но почему Раджек смотрит на нее и ничего не говорит?

Телмар привел Ану из гостей. От полноты впечатлений мальчик был очень оживлен, разговорчив, рассказывал охранникам матери об играх, хороводах, угощениях и подарках на детском празднике, порывался попрыгать на диванах в детской, и не хотел идти в свою комнату, не поиграв с Телмаром и Кеннетом в футбол. Порывался Ану и поделиться впечатлениями с матерью, но тут Малколм остановил его:
- Завтра расскажешь... Время позднее, хорошие мальчики в это время уже чистят зубы и ложатся спать. Да и мама занята, у нее важный разговор.
- Ладно... А кто почитает мне сказку перед сном?
- Ну, давай я, - вызвался Трейверс. - Только про оловянного солдатика не буду, ты ее уже наизусть знаешь.
- А про мальчика с пальчик? - спросил Ану.
- Почитаю. Пошли.
*
Малколм выразительно посмотрел на Телмара и Кеннета, и парни смущенно шарахнулись от дверей гостиной.
- Я, конечно, не буду докладывать Кристель, как вы уши греете, но в следующий раз замечанием не отделаетесь, - сказал бывший штурман. - О чем она разговаривает с гостем, нас не касается.
- Ладно тебе, поняли, извини, - бурчал Кеннет, пятясь по коридору.
- У нас же за нее душа болит, - добавил Телмар, - девчонка хорошая, а везет как утопленнику...
- Тут она и без нас разберется. Идите лучше патрулировать.
Бубня что-то про зануду, парни удалились.

Наконец девушка решилась задать вопрос, который давно пришел ей на ум. "Будь что будет, - решила она. - Это все равно что прыгать с парашютом - пока будешь стоять и бояться, так и останешься возле люка. А если сможешь шагнуть вперед, ощутишь кайф полета!".
- Раджек, ты останешься со мной сегодня? - спросила она. - Я чувствую, что в эти события нас снова затянет с головой, и тебе, и мне дел хватит, но сегодня я бы хотела, чтобы мы были вместе и ощутили что-то кроме тревог и опасности... Завтра мы оба выйдем на работу, и дел нам хватит, а сегодняшний вечер пусть будет нашим...

- Где же ты был, Раджек? - спросила Шарлотта, которую Кристель все-таки уговорила выпить чашку чая. - Маркус говорил, что ты выглядишь... Или это закрытая информация? - родители Шарлотты и Литтоны-Рэдли много лет дружили с Кертье, и леди Рэдли хорошо понимала, что у офицеров тайной полиции есть дела, не предназначенные для обсуждения даже в дружеском или семейном кругу.
Кристель вопросительно посмотрела на Раджека. Можно ли рассказать Шарлотте о Черном лесу? - этот вопрос читался в ее взгляде.